- Ты меня не переубедишь, - сказал Чарли.

Я отчаялась привести ужин в более приличный вид и занялась его сервировкой. Пришлось использовать разделочный нож, чтобы разрезать спагетти на порции, сначала для Чарли и потом для себя.

Чарли полил свою порцию соусом и перемешал. Я замаскировала слипшийся комок спагетти большим количеством подливки и без особого энтузиазма последовала его примеру - приступила к еде. Какое-то время мы просто молча ели. Чарли все ещё просматривал новости; а я взяла свое изрядно потрепанное издание «Грозового перевала» и, открыв на месте, где прервалась утром за завтраком, попыталась окунуться в Англию конца девятнадцатого века, ожидая, когда он, наконец, заговорит.

Я как раз дочитала до момента возвращения Хитклиффа, когда Чарли кашлянул, прочищая горло, и скинул газету на пол.

- Ты права, - произнес Чарли. – У меня была причина, чтобы приготовить «это». - он указал вилкой на липкое месиво в своей тарелке. – Я хотел поговорить с тобой.
Я отложила книгу в сторону; переплет был такой старый, что раскрытая книга блином распласталась на столе.

- Ты мог бы просто спросить.

Он кивнул, и свел брови.

- Да. В следующий раз именно так и сделаю. Я подумал, что если приготовлю вместо тебя ужин, то немного смягчу тебя.

Я рассмеялась.

- Это сработало. От твоих кулинарных талантов я размягчилась как зефир. Что тебе нужно, пап?

- Ну, я по поводу Джейкоба.

Моё лицо приобрело жесткое выражение.

- А что с ним такое? – процедила я сквозь плотно сжатые губы.

- Спокойно, Беллс. Я знаю, что ты до сих пор расстраиваешься, что он настучал на тебя, но он поступил правильно. Он просто проявил ответственность.

- Ответственность, - едко повторила я, закатывая глаза. – Ладно. Так что там с Джейкобом?

Я мысленно повторила свой небрежный, почти тривиальный вопрос: «Что с Джейкобом? Что я собиралась с ним делать? Мой бывший лучший друг, который стал теперь… кем? Моим врагом?». Я вся сжалась.

Чарли внезапно заволновался.

- Не злись на меня, ладно?

- Злиться?

- Ну, я хочу поговорить и насчет Эдварда тоже.
Я подозрительно прищурилась.

Голос Чарли зазвучал резче:
- Я ведь разрешаю ему приходить в наш дом, правда?

- Разрешаешь, - признала я. – Не на долго. Конечно, ты мог бы, иногда, и выпускать меня из дома, - в шутку продолжила я. Прекрасно зная, что до конца учебного года я буду под домашним арестом. – В последнее время я веду себя паинькой.

- Ну, собственно к этому я и веду… - тут лицо Чарли неожиданно осветилось улыбкой, его глаза весело сверкнули и, на какое-то мгновение, он помолодел лет на двадцать.

В его улыбке я увидела тускло мерцавшую перспективу, однако все же медленно проговорила:
- Ты меня запутал, папа. Так о чем именно мы говорим, о Джейкобе, об Эдварде или о моём наказании?

Улыбка снова промелькнула на губах Чарли.
– Вроде как обо всём сразу.

- И как это между собой связано? – насторожено спросила я.

- Хорошо, - вздохнул он, поднимая руки, сдаваясь.

– Так вот, я думаю, что возможно ты заслуживаешь амнистию за хорошее поведение. Ты не хнычешь и не плачешься, удивительная особенность для подростка.

Мои брови поднялись вверх от удивления, я тонким, тоже от удивления, голосом произнесла:
- Серьезно? Я свободна?

Что повлияло на его решение? Я была уверена, что пробуду под домашним арестом до самого отъезда, и Эдвард ничего подобного не заметил в мыслях Чарли…

Чарли поднял палец и сказал:
- С одним условием.

Энтузиазм исчез.

- Фантастика, - простонала я.

- Белла, это скорее просьба, чем требование, ладно? Ты свободна. Но я надеюсь, что ты используешь свободу… правильно.

- Что это значит?

Он снова вздохнул. - Я знаю, что тебе достаточно проводить время только с Эдвардом…

- Я ещё провожу время с Элис, - прервала его я.

У сестры Эдварда не было временных ограничений на посещёния; она могла приходить и уходить, когда ей вздумается. Она вертела Чарли как хотела.

- Это правда, - сказал он. – Белла, но у тебя есть и другие друзья кроме Калленов. По крайней мере, раньше были.
Мы долго смотрели друг на друга.

- Когда ты в последний раз разговаривала с Анжелой Вебер? - бросил он мне.

- В пятницу, в обед, - немедленно ответила я.

Ещё до того как Эдвард вернулся, мои школьные друзья разделились на две группы. Я называла их «хорошие» против «плохих». Иначе - «мы» и «они». «Хорошие» - Анжела, ее постоянный парень Бен Ченей, и Майк Ньютон; эти трое весьма великодушно простили меня за сумасшедшее поведение после ухода Эдварда. Лорен Мэллори – была злобным ядром группы «плохих», она пропагандировала свою «анти-Белла» программу и этим были довольны почти все остальные, включая мою первую в Форкс подругу Джессику Стэнли.

После возвращения Эдварда граница, разделяющая две стороны, стала ещё более заметной.

Возвращение Эдварда лишило меня дружеского расположения Майка Ньютона, но Анжела была непоколебимо лояльна, и Бен следовал ее примеру. Несмотря на естественную антипатию, которую Каллены вызывали у большинства людей, Анжела покорно сидела рядом с Элис каждый день в обед. После нескольких недель, проведенных в ее компании, казалось, что Анжела даже почувствовала себя комфортно. Трудно было не попасть под очарование Калленов, однажды испробовав его на себе.

- А за пределами школы? - спросил Чарли, привлекая мое внимание.

- Я не виделась ни с кем за пределами школы, папа. Наказана, помнишь? И у Анжелы тоже есть бой-френд. Она всегда с Беном. Если я действительно свободна, - добавила я полным скептицизма голосом, - возможно, мы могли бы встречаться парами.

- Хорошо. Но раньше… - он нерешительно замялся. – Ты и Джейк, были не разлей вода, а теперь…

Я резко оборвала его:
- Ты можешь, наконец, перейти к сути, папа? Какое условие – точнее?

- Белла, не думаю, что ты должна бросать всех друзей, ради своего бой-френда, - сказал он строго. - Это не вежливо, и я думаю, что твоя жизнь стала бы более уравновешенной, если бы ты впустила в нее и других людей тоже. То, что произошло в прошлом сентябре…

Я вздрогнула.

- Ладно, - сказал он, примирительно. – Если бы тогда у тебя, кроме Эдварда Каллена, была бы своя жизнь то, возможно, все не было бы так ужасно.

- Все было бы точно также, - пробормотала я.

- Может да, а может, и нет.

- Точнее? - напомнила я ему.

- Пользуйся своей вновь обретенной свободой, чтобы встречаться еще и с другими своими друзьями. Постарайся найти равновесие.

Я медленно кивнула.

- Равновесие хорошая штука. Так теперь у меня будет специальное расписание для встреч с друзьями?

Он скорчил рожу, но тряхнул головой и сказал:
- Не хочу ничего усложнять. Просто не забывай своих друзьях…

Это была именно та проблема, которую я и сама пыталась решить. Мои друзья. Люди с которыми, для их же собственной безопасности, я не должна буду никогда больше встречаться после окончания школы.
Так что же делать? Проводить с ними время, пока я ещё могу? Или начать постепенно отдаляться сейчас? Я склонялась к второму варианту.

- … особенно Джейкоба, - добавил Чарли прежде, чем я успела придумать о чем-нибудь ещё.

Эта проблема была намного сложнее первой. Потребовалось время, чтобы найти подходящие слова:
- С Джейкобом все может оказаться… сложнее.

- Белла, семья Блэк нам как родня, - заметил он, снова по-отечески строго. - И Джейкоб был тебе очень-очень хорошим другом.

- Я знаю.

- Неужели ты совсем по нему не скучаешь? – расстроено спросил Чарли.

Внезапно я почувствовала, как у меня перехватило горло, пришлось дважды кашлянуть, прежде чем ответить:
- Да, мне не хватает его, - признала я, не поднимая взгляд, - мне очень не хватает его.

- Тогда в чем сложности?

Я не могла просто так обо всем рассказать. В понимании нормальных людей это противоречило всем правилам - я имею в виду обычных человеческих создании, таких как я и Чарли - узнать о сокрытом мире, полном мифов и чудовищ, притаившихся вокруг нас. Об этом мире я знала все, но из-за этого знания находилась в постоянной опасности. И я не собиралась вовлекать Чарли в такие же передряги.

- С Джейкобом у нас есть… противоречия, - медленно произнесла я. – То есть противоречия по поводу нашей дружбы. Кажется, Джейку не всегда будет достаточно только дружить, - слепила я оправдание из настоящих фактов, но все это факты были незначительными, по сравнению с тем, что стая вервольфа Джейкоба люто ненавидела семью вампира Эдварда, и меня заодно, поскольку я твердо намеревалась присоединиться к семье вампиров. Эту проблему нельзя было решить переписываясь, и он не отвечал на мои телефонные звонки. Ну, а мой план лично встретиться с вервольфом не вызывал восторга у вампиров.

- Разве Эдвард против небольшой конкуренции? – саркастически заметил Чарли.

Я смерила его мрачным взглядом.

- Нет никакой конкуренции.

- Ты обижаешь Джейка, избегая его. Он скорее предпочтет быть просто другом, чем вообще никем.

«О, так теперь я его избегаю?» - подумала я.

- Я уверена, что Джейк вообще не хочет, чтобы мы были друзьями, - слова горели у меня во рту. - Откуда ты вообще это взял?

Теперь Чарли смутился.
- Возможно, эту тему сегодня затронул Билли…

- Вы с Билли сплетничаете, как старые бабы, - возмутилась я, яростно тыкая вилкой в застывшие спагетти на моей тарелке.

- Билли переживает за Джейкоба, - сказал Чарли. - Джейку сейчас очень тяжело… У него депрессия.

Я вздрогнула, но сдержала слёзы.

- И к тому же, ты всегда была такая счастливая после встреч с Джейком, - вздохнул Чарли.

- Я и сейчас счастлива, - сквозь зубы яростно прорычала я.

Контраст между значением моих слов и тоном, которым я произнесла их, полностью

Он наконец-то, спешно, покинул кухню, направляясь в гостиную, возможно, он не хотел пропустить какое-то сообщение по телевизору.

Я подождала, пока включится телевизор, чтобы Чарли не смог меня услышать.

- Что..., - начала я.

- Погоди, - сказал он, не отрывая взгляда от газеты. Его взгляд все ещё не отрывался от страницы, когда он подвинул ко мне через стол первый бланк заявления.

- Я думаю, в эту анкету ты можешь переписать со своих предыдущих бланков. Вопросы те же.

Наверное Чарли все ещё подслушивал. Я вздохнула, и начала вписывать повторяющуюся информацию о себе: имя, адрес, номер социального страхования… Через несколько минут я взглянула на Эдварда, но теперь он задумчиво смотрел в окно. Поскольку мне снова пришлось склониться над бланком, я впервые заметила название учебного заведения.

Фыркнув, я отпихнула бумаги в сторону.

- Белла?

- Да ты что, Эдвард. Дартмут?

Эдвард поднял бланк заявления, от которого я отказалась, и снова мягко положил его передо мной. - Думаю, тебе понравится Нью-Хэмпшир, - сказал он. – Для меня там найдется целый перечень вечерних курсов, да и леса там отличные, особенно для такого заядлого туриста, как я. Обилие дикой природы. - он изогнул губы в заманчивой улыбке, зная, что я не могла этому противостоять.

Я вздохнула, глубоко втянув носом воздух.

- Если от этого ты станешь счастливее, я позволю тебе вернуть мне деньги, - пообещал он. - Если ты захочешь, я могу даже начислить проценты.

- Туда же невозможно попасть без огромной взятки. Или это была часть оплаты? Новое крыло библиотеки имени Калленов? Уф. Почему мы опять обсуждаем это?

- Пожалуйста, Белла. Ты можешь просто заполнить заявление? От этого ничего страшного не случится, заполни.

У меня отвисла челюсть. – Знаешь что? Не думаю, что я стану это делать!

Я взяла бумаги, намереваясь смять их, чтоб удобнее было засунуть в мусорное ведро, но их уже не было. Мгновение я пялилась на пустой стол, затем посмотрела на Эдварда. Казалось, он даже не двигался, но заявление, вероятно, уже было спрятано во внутренний карман его куртки.

- Что ты делаешь? - потребовала я.

- Я напишу твое имя лучше, чем ты сделаешь это сама. Ты ведь уже написала резюме.

- Ты переходишь все границы, знаешь ли. - на всякий случай я говорила шепотом, вдруг Чарли не был полностью поглощен игрой.

- Мне, действительно, не нужно, чтобы меня ещё куда-нибудь приняли. Я уже принята на Аляске. Я почти могу позволить себе обучение в первом семестре. Это предоставит мне такое же алиби, как и в любом другом месте. Нет никакой необходимости выбрасывать кучу денег, неважно чьих.

Его лицо исказила страдальческая гримаса.
- Белла…

- Не начинай. Я согласна, что должна сделать этот шаг ради Чарли, но мы оба знаем, что следующей осенью я все равно не буду в состоянии посещать колледж. И вообще даже находиться рядом с людьми не смогу.

Мои знания о первых нескольких годах жизни новообращенного вампира были достаточно расплывчатыми. Эдвард никогда не вдавался в подробности – это не было его любимой темой - но я знала, что это были не самые лучшие переживания. Очевидно, самоконтроль приходил с опытом. Так что все остальные варианты, кроме заочного обучения, даже не рассматривались.

- Я думал вопрос времени все ещё не решен, - мягко напомнил мне Эдвард. - Ты могла бы насладиться семестром или даже двумя в колледже. Ведь существует множество человеческих событий, которых у тебя ещё не было.

- Я доберусь до них потом.
- Потом они уже не будут человеческими. У тебя не будет второго шанса побыть человеком, Белла.

Я вздохнула.
- Сам подумай о времени, Эдвард. Слишком опасно затягивать.

- Пока нет никакой опасности, - настаивал он.

Я свирепо глянула на него. Никакой опасности? Конечно. Есть только садистка - вампирша, пытающаяся отомстить мне за убийство ее партнера, предположительно убив меня каким-нибудь медленным и мучительным способом. Кого волнует Виктория? И, ах да, Волтури – королевская вампирская семья с их маленькой армией воинов -которые настаивают, чтобы в ближайшем будущем мое сердце прекратило биться, не важно каким образом, потому что людям было непозволительно знать о существовании вампиров. И правда. Нет никаких причин для паники.

Даже не смотря на то, что Элис приглядывала за ними – Эдвард рассчитывал на ее поразительно-точные видения будущего, и знал, что она обязательно предупредить нас в случае опасности - рисковать было безумием.
Кроме того, я уже выиграла этот спор. Дата моего изменения была назначена вскоре после окончания школы, всего через несколько недель.

Мой желудок скрутил резкий спазм, когда я осознала, насколько мало в действительности оставалось времени. Конечно, это изменение было необходимо, кроме того, оно было ключом к тому, чего я хотела больше всего на свете. Я глубоко задумалась о Чарли, который сейчас, как и в любой другой вечер, в соседней комнате наслаждается просмотром матча. О моей маме Рене, в далекой солнечной Флориде, по–прежнему, упрашивавшей меня провести лето на пляже с ней и ее новым мужем. И о Джейкобе, который, в отличие от моих родителей, точно будет знать, что случилось, если я уеду в какой-то далекий колледж. Даже если мои родители какое-то время и не станут проявлять излишней подозрительности, даже, если мне удастся откладывать свой приезд, ссылаясь на большие дорожные расходы или на загруженность в учебе, или на болезнь, Джейкоб будет знать правду.

На мгновение, мысль о том, что Джейкоб, наверняка, будет испытывать ко мне отвращение, затмила все остальные переживания.

- Белла, - пробормотал Эдвард, скривившись, будто прочитав мои переживания.

- Спешить не нужно. Я не позволю никому причинить тебе боль. У тебя есть столько времени, сколько тебе потребуется.

- Я хочу, побыстрее, - прошептала я, слабо улыбнувшись, пытаясь обратить все в шутку. - Я тоже хочу стать чудовищем.

Он сжал зубы и процедил:
- Ты понятия не имеешь, о чем ты говоришь. - резко бросил влажную газету на стол между нами, указав пальцем на заголовок:
«УБИЙСТВА ПРОДОЛЖАЮТСЯ, ПОЛИЦИЯ СТРАШИТЬСЯ АКТИВНОСТИ БАНДЫ».

- Какое это имеет отношение к нам?

- Чудовища не шутка, Белла.

Я снова уставилась на заголовок, а затем, подняв глаза, посмотрела на его жесткое лицо.

- Э… это делает вампир? - прошептала я.

Он улыбнулся, на этот раз без юмора. Его голос был низок и холоден:
- Ты удивишься, Белла, но вампиры часто являются причиной ужасов в человеческих новостях. Легко понять, когда знаешь, что искать. Данная информация указывает на то, что в Сиэтле орудует новообращенный вампир. Кровожадный, дикий, неконтролируемый. Мы все через это прошли.

Избегая смотреть ему в глаза, я снова уставилась в газету.

- Мы наблюдали за развитием событий в течение нескольких недель. Все признаки налицо - внезапные исчезновения, всегда только ночью, небрежное избавление от трупов, отсутствие улик... Да, это определенно, кто-то только что обращенный. И, кажется, никто не собирается отвечать за новичка… - он глубоко вздохнул.

- Ладно, это не наша проблема. Мы даже не обратили бы внимания на подобную ситуацию, если бы это не происходило так близко к нашему дому. Как я уже и говорил, такое происходит постоянно. Существование чудовищ приводит к чудовищным последствиям.

Я постаралась не вчитываться в имена на странице, но они четко выделялись в тексте, словно были выделены специально. Пять человек, чьи жизни оборвались, и чьи семьи теперь скорбели по ним. Прочитав их, было трудно рассматривать убийства, как нечто абстрактное. Маурин Гардинер, Джеффри Кэмпбелл, Грейс Рази, Майкл О’Коннелл, Рональд Элбрук. Люди, у которых были родители и дети, друзья и домашние животные, работа, надежды и планы, воспоминания и будущее…

- Со мной такого не произойдет, - прошептала я сама себе.

- Вы не позволите мне стать такой. Мы будем жить в Антарктиде.

Эдвард фыркнул, снимая напряжение.

- Пингвины. Очаровательно.

Я слабо рассмеялась и сбросила газету со стола, чтобы больше не видеть этих имен; она с глухим звуком упала на линолеум. Конечно, Эдвард придумает как мне охотиться. Он и его «вегетарианская» семья, были преданны идеи сохранения человеческой жизни, и предпочитали для удовлетворения своих диетических потребностей вкус крупных хищников.

- Тогда, как и планировалось, Аляска. Только где-нибудь подальше от Джуно, там, где в изобилии обитают гризли.

- Уже лучше, - одобрил он. - Есть ещё белые медведи. Очень жестокие. Да и волки попадаются довольно-таки крупные.

У меня открылся рот, и я резко выдохнула.

- Что случилось? - спросил он, прежде чем я успела прийти в себя, его замешательство прошло и все его тело, словно окаменело.

- О. Забудь о волках, если идея тебе неприятна. - его голос был жестким, формальным, плечи напряжены.

- Эдвард, он был моим лучшим другом, - пробормотала я. Употребление прошедшего времени неприятно кольнуло. – Конечно, мне это неприятно.

- Пожалуйста, прости меня за необдуманные слова, - сказал он, все ещё очень формально. - Я не должен был предлагать тебе этого.

- Не волнуйся. - я посмотрела на свои руки, сжатые на столе в кулаки.

Некоторое время мы оба молчали, а затем его прохладный палец оказался под моим подбородком. Он приподнял мое лицо и я посмотрела на него. Теперь он, казалось, смягчился.

- Прости. Правда.

- Я знаю. Я знаю, что это не одно и то же. Я не должна была так реагировать. Это всего лишь… Хорошо, я уже думала о Джейкобе до того, как ты пришел. - я заколебалась. Его золотисто-медовые глаза, казалось, темнели каждый раз, когда я упоминала имя Джейкоба. Теперь мой голос звучал почти умоляюще:
- Чарли говорит, что Джейкобу тяжело. Ему сейчас больно, и… это моя вина.

- Ты не сделала ничего плохого, Белла.

Я глубоко вздохнула.

- Мне нужно все исправить. Я обязана ему. И, так или иначе, это одно из условий Чарли…

Пока я говорила, его лицо снова изменилось, окаменело как у статуи.

- Ты же знаешь, что это не возможно, ты не можешь оказаться одна, беззащитная среди вервольфов, Белла. А если кто-нибудь из нас ступит на их землю, это нарушит договор. Ты хочешь, чтобы мы начали войну?

- Конечно, нет!

- Тогда, действительно, не вижу никакого смысла и дальше обсуждать этот вопрос. - он опустил руку и посмотрел в сторону, подыскивая новую тему для разговора. Его глаза задержались на чем-то позади меня, и он улыбнулся, хотя его взгляд все ещё был осторожным.

- Я рад, что Чарли решил освободить тебя, нужно будет срочно посетить книжный магазин. Я не могу поверить, что ты опять читаешь «Грозовой перевал». Разве ты ещё не выучила его наизусть?

- Не все обладают фотографической памятью, - кратко сказала я.

- Фотографическая память или нет, не могу понять, почему тебе он нравится. Характеры персонажей ужасны, это люди, разрушающие друг другу жизнь. Я не знаю, чем бы закончилось все у Хитклиффа с Кэти, если бы они оказались в ситуации Ромео и Джульетты или Элизабет Беннет и мистера Дарси. Это не история любви, а история ненависти.

- Ты не любишь классику, - резко сказала я.

- Возможно, это потому, что меня не впечатляет старина, - улыбнулся он, очевидно удовлетворенный тем, что отвлек меня. - А если честно, почему ты читаешь это снова и снова? - его глаза светились неподдельным интересом, он снова пытался разобраться в замысловатой работе моего разума. Он наклонился через стол, чтобы обхватить мое лицо своими ладонями. - Что в этом романе притягательного для тебя?

Его искреннее любопытство разоружило меня.

- Ты не представляешь себе, как классно это звучит.

- И что мы будет делать? – задумчиво проговорила Элис, ее лицо просияло от подвернувшейся возможности.

Обычно задумки Элис были слишком грандиозны для меня, и сейчас по ее взгляду я поняла, что она задумала нечто из ряда вон выходящее.

- Элис, о чём бы ты ни подумала, я сомневаюсь, что до такой степени свободна.

- Свобода есть свобода, – отрезала она.

- Я тебя уверяю, что у моей свободы есть четкие границы такие, например, как у континентальной части США.

Анжела и Бен рассмеялись, а Элис скорчила гримасу неподдельного разочарования.
- Ну, так чем мы займёмся вечером? – упорствовала она.

- Ничем. Слушайте, давайте пару дней подождём, чтобы убедиться, что Чарли не шутит. Всё равно скоро выпускной.

- Так отпразднуем на этих выходных, - энтузиазм Элис невозможно было подавить.

- Конечно, – сказала я в надежде унять ее. Я знала, что не буду делать ничего особенного, будет разумнее не спешить. Дать Чарли возможность убедиться, что я заслуживаю доверия и веду себя ответственно, перед тем, как просить его об одолжении.

Анжела и Элис принялись обсуждать варианты, Бен отложил в сторону комиксы и присоединился к беседе. Мои мысли витали далеко. Я удивилась, обнаружив, что моя свободы уже не радовал меня так сильно, как ещё буквально недавно. Пока они обсуждали, чем будут заниматься в Порт Анжелес или в Хокьюэйме, я почувствовала раздражение.

Скоро я поняла, что беспокоило меня.

С тех самых пор как я сказала Джейкобу Блэку "прощай" в лесу за нашим домом, меня преследовала неприятное воспоминание, яркой картиной всплывающее перед моим мысленным взором. Оно всплывало в мои мысли через регулярные промежутки времени, словно надоедливый будильник установленный на каждые полчаса, заполняя мое сознание видениями Джейкоба с перекошенным от боли лицом.

Стоило этим картинам снова наполнить моё сознание, и я точно поняла почему не испытываю радости от своей свободы. Потому что она была неполной.

Разумеется, я была вольна идти куда захочу – кроме Ла Пуш; делать, что захочу – кроме встречи с Джейкобом. Я нахмурилась. Должен быть какой-то вариант, который устроит всех.

- Элис? Элис!

Голос Анжелы вырвал меня из раздумий. Она махала рукой перед лицом Элис, перед ее широко раскрытыми пустыми глазами. Это выражение я знала, и сразу поняла в чем дело –  через все мое тело, словно электрический ток, прошла волна паники. Ее пустой взгляд говорил мне, что она видит что-то кроме столовой, что-то, что было по-своему реально. Что-то надвигается, и должно скоро произойти. Я почувствовала, как кровь отливает от моего лица.

Эдвард раскованно и очень естественно рассмеялся. Анжела и Бен посмотрели на него, но я не отрывала взгляда от Элис. Она неожиданно подскочила, как будто кто-то толкнул ее под столом.

- Пришло время вздремнуть, Элис? - поддразнил Эдвард.

Элис пришла в себя.

– Простите, я, похоже, замечталась.

- Лучше уж мечтать, чем торчать в школе ещё два часа, – сказал Бен.

Элис вернулась к беседе с ещё большим оживлением – только слегка переигрывая. В какой-то момент я заметила, что ее взгляд задержался на Эдварде, но лишь на мгновение, и потом она вновь посмотрела на Анжелу, прежде чем кто-то ещё успел это заметить. Эдвард ничего не говорил, рассеяно играя прядью моих волос.

Я с волнением ждала возможности поговорить с Эдвардом о том, что видела Элис, но после обеда мы и минуты не провели наедине.

Я чувствовала, что он намеренно скрывает что-то от меня. После обеда, Эдвард замедлил шаг и пошел вровень с Беном, обсуждая задания, которые, как я знала, он уже сделал. В перерывах между уроками рядом с нами все время кто-нибудь крутился, хотя обычно у нас с Эдвардом всегда оставалось несколько свободных минут друг для друга. Когда прозвенел последний звонок, Эдвард присоединился к Майку и другим ученикам которые, беседуя, шли на парковку. Я шла за Эдвардом, позволяя ему тянуть меня за собой.

Сбитая с толку, я слушала, как Майк отвечал на необычно дружелюбные вопросы Эдварда. Похоже, у Майка были проблемы с машиной.

- … но я только недавно поменял аккумулятор, - говорил Майк. Он посмотрел вперед и снова осторожно на Эдварда. Заинтригованный, так же как и я.

- Может это проводка? – предположил Эдвард.

- Может быть. Я на самом деле мало что понимаю в машинах, – признался Майк. – Мне нужно, чтобы кто-нибудь посмотрел мою, но я не могу заплатить Доулингу.

Я открыла было рот, чтобы предложить своего механика, но быстро захлопнула его. Мой механик сейчас был занят, бегая в облике гигантского волка.

- Я кое-что смыслю в этом – могу посмотреть, если хочешь. – предложил Эдвард. - Только заброшу Элис и Беллу домой.

Майк и я, уставились на Эдварда, разинув рты.

- Ээ. . . спасибо, - пробормотал Майк, придя в себя. – Но мне нужно на работу, может как-нибудь в другой раз.

- Разумеется.

- Пока. – Майк сел в свою машину, недоверчиво качая головой.

«Вольво» Эдварда, стояла всего в двух машинах от Майка, Элис уже сидела внутри.

- Что это было? - спросила я Эдварда распахнувшего передо мной дверь машины.

- Просто предложил помощь. – ответил он.

Тут Элис, ожидавшая нас на заднем сидении, затараторила быстро-быстро:
- Не такой уж ты и хороший механик, Эдвард. Может тебе стоит прихватить с собой Розали, ну ты понял, чтобы не облажаться, если Майк позволит тебе помочь ему с машиной. И не только потому, что будет забавно посмотреть на его лицо, если и Розали объявится помочь. Но, так как она предположительно находиться сейчас на другом конце страны в колледже, это будет не самой лучшей идеей. Жаль. Хотя я предполагаю, что с машиной Майка ты и сам можешь справиться. Это только точные настройки хороших итальянских спортивных машин тебе не по зубам. Кстати говоря, об Италии и спортивных машинах, которые я там украла, ты всё ещё должен мне желтый «порше». Не думаю, что согласна ждать до Рождества…

Через минуту я уже не слышала ее, позволив этой болтовне стать просто шумом на заднем фоне, и терпеливо ждала.

Мне казалось, что Эдвард избегает моих вопросов. Замечательно. Довольно скоро ему придется остаться со мной наедине. Это всего лишь вопрос времени.

Эдвард, видимо, тоже это понял. Он высадил Элис на дороге к дому Каленов как обычно, хотя я уже ожидала, что он провезет ее к самому дому и проводит внутрь.

Выйдя из машины, Элис бросила пронзительный взгляд на Эдварда. Он выглядел абсолютно спокойно.

- До встречи, – сказал он и едва заметно кивнул.

Элис повернулась и тут же исчезла между деревьев.
Он молча развернул машину и поехал обратно в Форкс. Я ждала, гадая, начнёт ли он первым. Он не начал, и это напрягало. Что же Элис видела сегодня в обед? Что-то, что он не хочет рассказывать мне, и я попыталась представить причину его скрытности. Может мне стоит подготовиться заранее, прежде чем спрашивать. Я не хотела пугаться, и вынуждать его думать, что я не смогу выдержать этого, что бы там ни было.

Так что мы ехали в тишине, пока не подъехали к дому Чарли.

- Сегодня задали лёгкое домашнее задание, – заметил он.

- Угу – согласилась я.

- Ты думаешь, мне снова позволено заходить?

- Чарли вроде не злился, когда ты заехал за мной, чтобы отвезти в школу.

Но я была уверена, что Чарли будет чертовски зол если, вернувшись домой, застанет Эдварда. Может мне приготовить что-нибудь особенное на ужин.

Зайдя в дом, я поднялась наверх, и Эдвард последовал за мной. Он растянулся на моей кровати и уставился в окно, равнодушный к моему нетерпению.

Я убрала сумку и включила компьютер. Там был оставленный без ответа е-майл от мамы, которая уже начала паниковать по поводу моего затянувшегося молчания. Я забарабанила пальцами ожидая, пока мой древний компьютер тяжело просыпался; пальцы выбивали по столу нервное стаккато.

А потом, он накрыл мои пальцы своими и, успокаивая, сжал их.

- Мы сегодня слегка нетерпеливы? – тихо произнес он.

Я подняла голову, придумывая саркастический ответ, но его лицо оказалось ближе, чем я ожидала. Его золотые глаза полыхали всего в нескольких сантиметрах от меня, а его прохладное дыхание ощущалось на моих губах. Я могла ощутить его аромат на своем языке.

Я забыла, что за остроумный ответ я собиралась произнести. Я даже забыла, как меня зовут

Он не дал мне шанса опомниться.

Если бы на то была моя воля, я бы большую часть времени проводила целуя Эдварда. В моей жизни не было таких ощущений, которые можно было бы сравнить с прикосновением его прохладных губ, мраморно твёрдых, но при этом всегда таких нежных, двигающихся вместе с моими губами.

Не часто все получалось так, как я хочу.

Так что я была удивлена, когда он запустил пальцы в мои волосы, притягивая ближе моё лицо. Мои руки сомкнулись, крепко обняв его за шею, и в тот момент я мечтала быть сильнее – сильнее для того, чтобы удержать его так. Его рука скользила вниз по моей спине, прижимая меня плотнее к его каменной груди. Даже сквозь свитер, ощущался холод от его тела, и я задрожала – это была дрожь удовольствия, счастья, но почувствовав ее, его руки начали расслабляться и отпускать меня.

Я знала, что у меня есть примерно около трех секунд, прежде чем он вздохнёт и ловко отстранит меня, пробормотав что-нибудь о том, что мы достаточно рисковали моей жизнью для одного дня. Я попыталась выжать из оставшихся секунд по максимуму, придвинулась ближе к нему, прижавшись всем телом. Кончиком языка я провела по его нижней губе, она была безупречно гладкой, как будто ее отполировали, и ее вкус …

Он отодвинул моё лицо от себя, с лёгкостью разрывая мои объятия – возможно, он даже не осознавал, что я держала его изо всех сил.

Эдвард издал тихий горловой смешок. Его глаза светились от возбуждения, которое он решительно подавил.

- Ах, Белла, – вздохнул он.

- Я бы сказала - извини, но не буду.

- И я должен сожалеть, что ты не извинилась, но я не сожалею. Может, я лучше присяду на кровать.

Я выдохнула, чувствуя легкое головокружение.

– Если ты считаешь, что это необходимо…

Он криво улыбнулся и высвободился.

Я несколько раз тряхнула головой, пытаясь прийти в себя, и повернулась обратно к компьютеру. Он уже разогрелся и гудел. Вернее, не гудел, а скорее стонал.

- Передавай Рене привет от меня.

- Конечно.

Я просмотрела письмо Рене, иногда качая головой от некоторых ее ошеломляющих поступков. Я была увлечена и напугана точно так же, как и в первый раз, прочитав ее письмо. Это было так похоже на мою маму забыть, что ее парализует боязнь высоты, пока не оказалось, что она уже привязана к парашюту и инструктору. Я немного рассердилась на Фила, ее уже почти два года как мужа,  за то, что он разрешил ей это. Я бы лучше заботилась о ней. Я знаю ее гораздо лучше.

«Ты должна позволить им самим выбирать свой путь, - напомнила я себе. - Ты должна позволить им жить так, как они хотят».

Большую часть своей жизни я заботилась о Рене, терпеливо отговаривая ее от безумных затей и добродушно терпя последствия тех, от которых мне не удалось ее отговорить. Я всегда была терпелива со своей мамой, удивляясь ей и относясь к ней немного снисходительно. Представила мысленно рог изобилия, наполненный ее ошибками, и улыбнулась сама себе. Легкомысленная Рене.

Я была совсем другая. Более благоразумная и осторожная. Ответственная, более взрослая. Такой я видела себя. Такой я себя знала.

От поцелуя Эдварда кровь прилила к голове, и все ещё продолжала пульсировать в висках, а я не могла устоять и всё думала об ошибках матери, которые в корне изменили ее жизнь. Глупая и романтичная, едва окончив школу, она вышла замуж за мужчину, которого совсем не знала, а через год родилась я. Она всегда уверяла меня, что не жалеет об этом, и что я самый лучший подарок в ее жизни. А теперь она сверлит меня снова и снова говоря, что умные люди относятся к браку серьёзно. Умные люди поступают в колледж и делают карьеру до того как связывают себя серьезными отношениями. Она знает, что я никогда не буду такой безрассудной, бестолковой и провинциальной как она…

Стиснув зубы, я пыталась сосредоточиться, отвечая на ее письмо.

Затем я обратила внимание на одно предложение и вспомнила, почему не торопилась отвечать.

«Ты уже давно ничего не пишешь про Джейкоба. Как он там?»

Чарли подсказал ей, я уверена.

Я вздохнула и быстро напечатала, вместив ответ на ее вопрос в два бесчувственных предложения.

«Думаю, что с Джейкобом всё в порядке. Я не часто с ним вижусь; сейчас он большую часть своего времени проводит с компанией друзей в Ла Пуш.»

Криво усмехнувшись сама себе, я добавила приветствия от Эдварда и нажала «отправить».

Я и не догадывалась, что Эдвард тихо стоит за моей спиной, пока не выключила компьютер и не встала из-за стола. Я собиралась накинуться на него с обвинениями, за чтение за моей спиной, но поняла, что он не обращает на меня внимания. Он рассматривал плоскую чёрную коробочку с торчащими в разные стороны проводами. Через секунду, я узнала стереосистему, которую мне подарили на прошлый день рождения Эммет, Розали и Джаспер. Я и забыла обо всех этих подарках, спрятанных под растущей горкой пыли на полу в стенном шкафу.

- Что ты с ней сделала? - с ужасом спросил он.

- Она не хотела вылезать из приборной панели.

- И ты решила применить пытки?

- Ты же знаешь, как я пользуюсь инструментами. Боль не была причинена намеренно.

Он потряс головой, а его лицо исказилось в притворной трагедии.

– Ты убила ее.

Я пожала плечами.

– Ну, да.

- Но им будет больно, если они увидят это, - сказал он. – Я думаю это хорошо, что ты была под домашним арестом. Мне придётся купить новое стерео, прежде чем они заметят.

- Спасибо, но мне не нужно новомодное стерео.

- Я собираюсь заменить его не ради тебя.

Я вздохнула.

- Ты не слишком радовалась своим подаркам в прошлом году, – произнес он недовольно. Неожиданно, он начал обмахиваться прямоугольным листом бумаги.

Я не отвечала, опасаясь, что мой голос задрожит. Тот провальный мой восемнадцатый день рождения, со всеми долгоиграющими последствиями – совсем не то, что я хотела бы вспоминать, и я удивилась, зачем он поднял эту тему. Он относится к этому даже чувствительней чем я.

- Ты знаешь, что срок уже истекает? – спросил он, держа передо мной листок. Это был ещё один подарок – ваучер на авиабилеты, который Эсме и Карлайл подарили мне, чтоб я смогла посетить Рене во Флориде.

Я глубоко вздохнула и ответила равнодушно:
– Нет. Я просто о них забыла.

Выражение его лица стало ясным и добродушным; не осталось и следа от глубоких переживаний, когда он продолжил:
– Что же, у нас есть ещё немного времени. Тебя освободили... и у нас нет планов на эти выходные, так как ты отказалась идти со мной на бал. - он усмехнулся.

-  Почему бы ни отпраздновать твою свободу именно так?

Я выдохнула:
– Поехав во Флориду?

– Ты что-то упоминула о континентальной части США, в пределах которой тебе дозволено перемещаться.

Я подозрительно взглянула на него, пытаясь понять, к чему он клонит.
- Ну? – спросил он. – Так мы едем повидать Рене или нет?

- Чарли никогда не разрешит.

- Чарли не может запретить тебе видеться с матерью. Она всё ещё твоя главная опекунша.

- Никто не опекает меня. Я совершеннолетняя.

Он лучезарно улыбнулся. – Именно.

воспользоваться моментом и прокрасться мимо него незамеченной.

- Может ты подойдешь сюда, Белла? – окликнул меня Чарли, разрушив мой план.

Я медленно тянула ноги, делая пять необходимых шагов.

- Что такое, пап?

- Ты сегодня хорошо провела время? – спросил он. Он выглядел обеспокоенным. Я пыталась найти скрытый смысл в его словах, прежде чем ответила.

- Да, – произнесла я нерешительно.

- Что ты делала?

Я пожала плечами.

– Мы гуляли с Элис и Джаспером. Эдвард обыграл Элис в шахматы, а потом я сыграла с Джаспером. Он похоронил меня.

Я улыбнулась. Игра между Эдвардом и Элис была самой забавной вещью, которую я когда-либо видела. Они сидели почти неподвижно, уставившись на доску, пока Элис предвидела ходы, которые сделает Эдвард. А он, читая ее мысли, выбирал ходы, которые она сделает в ответ. Они играли в шахматы большей частью в своих умах; я думаю, каждый передвинул по две пешки, когда Элис неожиданно положила своего короля и сдалась.

Игра заняла три минуты.

Чарли нажал кнопку выключения звука – весьма необычное действие.

- Слушай, есть кое-что, что я хотел тебе сказать. – он нахмурил брови, чувствуя себя неловко.

Я тихо села, ожидая. Он встретил мой пристальный взгляд, прежде чем опустить глаза долу. Больше он ничего не сказал.

- Папа, в чем дело?

Он вздохнул.

– Я не большой спец по таким разговорам. Даже не знаю с чего начать…

Я ждала.

- Ладно, Белла. Вот о чём речь. – он поднялся с кушетки и начал расхаживать туда-сюда по комнате, всё время смотря себе под ноги.

– Ваши отношения с Эдвардом, по-видимому, довольно серьёзны, и есть некоторые вещи, с которыми тебе следует быть осторожной. Я знаю, ты уже совершеннолетняя, но ты всё ещё юная Белла, и есть много важных вещёй, которые ты должна знать, прежде чем ты… ну, когда ты начнешь физически контактировать с…

- О, пожалуйста, пожалуйста, нет! - взмолилась я, подпрыгнув на месте.

– Чарли, пожалуйста, скажи мне, что ты не собираешься завести разговор о сексе.

Он взглядом сверлил дыру в полу.

– Я твой отец. У меня есть обязанности. Помни, что мне также неловко, как и тебе.

- Не думаю что это возможно с человеческой точки зрения. В любом случае, мама опередила тебя ещё десять лет назад. Так что можешь не продолжать. Ты свободен.

- Десять лет назад у тебя не было бой-френда, - пробормотал он неохотно. Я могу сказать, он боролся со своим желанием оставить эту тему. Мы оба стояли, смотря в пол и, отвернувшись друг от друга.

- Не думаю, что суть как-то изменилась, – пробормотала я, и моё лицо стало таким же красным, как и у него. Это было словно проходить седьмой круг ада; ещё хуже было осознавать, что Эдвард знал, что ожидало меня дома. Теперь понятно, почему он выглядел таким самодовольным в машине.

- Просто скажи мне, что вы оба ведете себя ответственно. – попросил Чарли, очевидно желая, чтобы в полу открылась дыра, и он смог бы туда провалиться.

- Не переживай папа, всё совсем не так.

- Не то, чтобы я не доверял тебе, Белла, но я знаю, что ты ничего не хочешь мне рассказывать об этом, и ты знаешь, что я на самом деле ничего не хочу слышать об этом. Я постараюсь быть объективным. Я знаю, что времена изменились.

Я неловко рассмеялась.

– Может времена и изменились, но Эдвард очень старомодный. Тебе не о чем беспокоиться.

Чарли вздохнул.

– Да это так, – пробурчал он.

- Ух! – простонала я. – Я действительно не хотела, чтоб ты вынуждал меня говорить это вслух, папа. Правда. Но … Я …девственница, и я не собираюсь в ближайшем будущем менять это.

Мы оба сжались, но лицо Чарли разгладилось. Он, кажется, поверил мне.

- Могу я теперь идти спать? Пожалуйста.

- Через минуту, – сказал он.

- О, пожалуйста, папа. Я тебя умоляю.

- Стыдно больше не будет, я обещаю, - уверил он меня.

Я мельком взглянула на него, и была рада тому, что он выглядел более спокойным, а его лицо вернуло свой нормальный оттенок. Он плюхнулся обратно на диван, и вздохнул с облегчением - разговор о сексе состоялся.

- Что теперь?

- Я просто хочу знать как у тебя дела с друзьями.

- О. Я думаю хорошо. Я сегодня договорилась с Анжелой, что буду помогать ей с пригласительными на выпускной. Только мы, девочки.

- Это хорошо. А как насчёт Джейкоба?

Я вздохнула.
– Я ещё ничего не решила по этому поводу, папа.

- Продолжай, Белла. Я знаю, ты всё сделаешь правильно. Ты хороший человек.

Отлично. Получается, что если я не смогу найти способ наладить отношения с Джейкобом, я стану плохим человеком? Это был удар ниже пояса.

- Конечно, конечно, – согласилась я. Автоматический ответ почти заставил меня улыбнуться – это манеру я переняла у Джейкоба. Я даже произнесла это таким же покровительственным тоном, каким он разговаривал со своим отцом.

Чарли ухмыльнулся и включил звук. Он сполз пониже на подушки, довольный вечерней работой. Я предположила, что он ещё какое-то время будет смотреть игру.

- Спокойной ночи, Беллс.

- Увидимся утром! – я поспешила к лестнице.

Эдвард исчез надолго и не вернётся, пока Чарли не заснёт – вероятно, Эдвард на охоте или ещё где-нибудь проводит время. Так что, я не спешила переодеваться ко сну. У меня не было настроения проводить время в одиночестве, но я, разумеется, не собиралась спускаться вниз, чтобы провести его с Чарли, вдруг он решит обсудить некоторые моменты касательно сексуального образования, которые ещё не успел затронуть; я содрогнулась.

Так что благодаря Чарли, я была взвинчена и встревожена. Домашнее задание было сделано, и я не чувствовала желания читать или слушать музыку. Я решила позвонить Рене и сообщить, что прилечу в гости. Но потом вспомнила о разнице во времени с Флоридой, плюс три часа, она уже спала.

Я подумала, что могла бы позвонить Анжеле.

Но неожиданно поняла, что совсем не с Анжелой я хотела поговорить. Мне необходимо поговорить...

Я уставилась в темноту за окном, кусая губу. Не знаю как долго я стояла так, взвешивая все «за» и «против» – делая выбор, увидеться ли с моим самым близким другом снова, быть хорошим человеком или же не делать этого, чтоб не заставлять Эдварда сердиться на меня. Наверное, прошло около десяти минут. Достаточно, чтобы решить, что «За» больше, чем «против». Эдвард всего лишь беспокоится о моей безопасности, а я знала, что это не причина для беспокойства.

Телефон не поможет; Джейкоб не отвечает на мои звонки с тех пор, как вернулся Эдвард. Кроме того, мне необходимо его увидеть – увидеть его прежнюю улыбку. Для восстановления душевного спокойствия мне необходимо было заменить это ужасное последнее воспоминание, когда лицо Джейкоба было перекошено от боли и страданий.

У меня был примерно час времени. Я могла быстро съездить в Ла Пуш и вернуться прежде, чем Эдвард поймёт, что меня нет. К тому же мне интересно будет ли Чарли так волноваться за меня, если Эдварда тут вообще ни при чем? Есть только один способ узнать это.

Я схватила свою куртку, и пока спускалась по ступенькам успела одеть ее.

Чарли оторвался от матча, мгновенно превратившись в подозрительного родителя.

- Ты не будешь против, если я съезжу увидеться с Джейком? – спросила я, затаив дыхание. – Я не задержусь надолго.

Как только я упомянула имя Джейка, лицо Чарли расслабилось и растянулось в довольной улыбке. Он похоже не удивился, что его лекция подействовала так быстро.

– Конечно, детка. Нет проблем. Можешь быть там сколько захочешь.

- Спасибо, пап, – сказала я и выскочила на улицу.

Как любой беглец, я не могла удержаться, чтобы не оглянутся пару раз назад, пока бежала к машине, но ночь была настолько тёмной, что в этом не было смысла. Мне пришлось на ощупь отыскивать ручку двери.

Мои глаза начали привыкать к темноте, только когда я засовывала ключ в зажигание. Я с силой повернула его влево, но вместо того, чтоб завестись, мотор просто щёлкнул. Я попыталась снова, но с тем же результатом.

А потом лёгкое движение, которое я заметила боковым зрением, заставило меня подпрыгнуть.

- Ай! – выдохнула я в шоке, когда заметила что не одна в машине. Эдвард сидел очень тихо, неясное светлое пятно в темноте, только его руки шевелились пока он вертел загадочный чёрный предмет. Он смотрел на этот предмет, когда начал говорить.

- Элис позвонила, –  произнес он.

Элис! Проклятье. В своем плане я забыла учесть ее способности. Он, скорее всего, попросил ее следить за мной.

- Она занервничала, когда пять минут назад твоё будущее внезапно исчезло.

Мои глаза, широко раскрытые от неожиданности, стали ещё больше.

- Потому что она не может видеть волков, ты знаешь, - объяснял он таким же тихим низким голосом. – Ты забыла? Когда ты решила связать свою судьбу с ними, ты исчезла тоже. Ты могла не знать этого, я понимаю. Но ты должна была понимать, что это заставит меня слегка... обеспокоиться? Элис увидела, что ты исчезла, и она даже не смогла сказать вернёшься ты домой или нет. Твоё будущее пропало, также как и их.

- Мы не знаем, почему так происходит. Может какая-то защита, с которой они родились? – сейчас он разговаривал так, будто рассказывал сам себе, продолжая смотреть на деталь двигателя моей машины, которую он вращал в руках.

– Насчет защиты не уверен, у меня не было никаких проблем с чтением их мыслей. Блэков по крайней мере. Карлайл предположил, что это из-за того, что изменения управляют их жизнями. Это неосознанная реакция, а не четко принятое решение. Чрезвычайно непредсказуемая и это меняет всё в них. В мгновение, когда они переходят из одной формы в другую, они даже не существуют. Будущее не властно над ними…

Я слушала его размышления, в гробовом молчании.

- Я починю твою машину, перед школой, в том случае если ты захочешь ехать сама, – через минуту заверил он меня.

Крепко сжав губы, я вытащила ключи и быстро покинула кабину.

- Закрой окно, если хочешь, чтобы я не приходил сегодня. Я пойму, – прошептал он, прежде чем я хлопнула дверью.

Я протопала в дом, хлопнув и входной дверью.

- Что случилось? – спросил Чарли из кухни.

- Машина не заводится, – прорычала я.

- Хочешь, чтобы я посмотрел?

- Нет. Я попробую утром.

- Хочешь воспользоваться моей машиной?

Мне нельзя было ездить на его патрульном «круизере». Чарли, должно быть, отчаянно хотел доставить меня в Ла Пуш. Почти так же отчаянно, как и я сама.

- Нет, я устала, - проворчала я. – Спокойной ночи.

Я поднялась по лестнице и подошла прямиком к окну. Грубо толкнула металлическую раму – она с грохотом захлопнулась, и стекло задребезжало.

Я долго смотрела на дрожащее чёрное стекло, пока оно не замерло. Потом вздохнула, и широко распахнула окно.

Глава третья.
Причины.

Солнце было глубоко погребено под облаками, так что сложно было понять село оно или нет. Мы так долго летели за ним на запад что, казалось, будто светило вообще застыло на небосклоне, это особенно сбивало с толку, а все из-за разницы во времени. Неожиданно лес расступился, показались первые дома – значит, скоро мы окажемся дома.

- Ты все время молчала, - заметил Эдвард. – Тебя укачало в самолете?

- Да нет, все в порядке.

- Ты грустишь, потому что пришлось уехать?

- Думаю, что это скорее облегчение, чем грусть.

Он приподнял бровь, посмотрев на меня. Я не желала признавать его правоту, а просить его следить за дорогой было бессмысленно и бесполезно.

- Рене, кое в чем, гораздо более... проницательней, чем Чарли. Я даже волноваться начала.

Эдвард засмеялся.

- У твоей мамы весьма интересное мышление. Совсем как у ребенка, только она более наблюдательна. Она воспринимает мир иначе, чем другие.

Наблюдательная. Хорошая характеристика для моей мамы. Если что-то ей было интересно, именно такой она и становилась. В основном же, Рене была слишком занята своей собственной жизнью, и почти ничего не замечала вокруг. Но в эти выходные я нисколько не была обделена материнским вниманием.

Фил был занят тренеровками, его школьная бейсбольная команда должна была сыграть целую серию игр, а в отсутствии мужа, внимание Рене лишь ещё пристальней сфокусировалось на нас с Эдвардом. Стоило закончиться восторгам и объятьям от встречи после долгой разлуки, как Рене принялась наблюдать. И чем дольше она присматривалась, тем больше ее голубые глаза наполнялись, сначала, смущением, а затем и беспокойством.

В то утром, мы с мамой пошли прогуляться вдоль пляжа. Она хотела показать все красоты своего нового дома, всё ещё надеясь, что солнце сможет переманить меня из Форкс. Ещё, она хотела поговорить со мной наедине, это легко было устроить. Эдвард, чтобы не выходить на улицу днем, придумал себе срочную курсовую работу.

Мысленно, я снова прокручивала разговор с мамой...

Вдвоем с Рене, мы медленно шли по тротуару, стараясь держаться в рассеянной тени пальм. Жара просто душила, хотя и было раннее утро. Воздух был таким тяжелым от влаги, что вдох и выдох давались моим легким с трудом.

- Белла? – спросила мама, переводя взгляд с песка на легкий прибой.

- Что, мам?

Она отвела глаза и вздохнула. - Я волнуюсь...

- Что случилось? – встревожилась я. – Чем я могу помочь?

- Не за себя. – она покачала головой. – Я волнуюсь за тебя... и Эдварда.

Произнеся его имя, Рене наконец-то посмотрела на меня. Она словно просила прощения.

- А, - пробормотала я, отвлекаясь на пробегавших мимо нас пару спортсменов, обливающихся потом.

- Ваши отношения гораздо более серьезные, чем я предполагала, - продолжала она.

Нахмурившись, я быстро прокрутила в памяти события последних двух дней. При ней, мы с Эдвардом избегали даже касаться друг друга. Я предположила, что Рене тоже решила прочитать мне лекцию об ответственности. С ней, в отличие от Чарли, вести такие разговоры я была не против. Я не стеснялась мамы. В конце концов, за последние десять лет, такие нравоучения время от времени я и сама ей читала.

- Есть что-то... странное между вами, - проговорила она, на лбу, над взволнованными глазами, пролегли морщины. – Он смотрит на тебя так ... словно оберегает. Будто собирается закрыть тебя своим телом от пули или ещё от какой-нибудь опасности.

Я засмеялась, хотя всё ещё не могла посмотреть ей в глаза.
– Это что, плохо?

- Нет, - она нахмурилась, подбирая слова. – Это просто по-другому. Он очень переживает за тебя …и очень заботится о тебе. Я чувствую, что не понимаю ваших отношений. Словно у вас есть какой-то секрет, который я упустила из виду…

- Мне кажется, что ты все напридумывала себе, мама, - быстро сказала я, силясь сохранить шутливый тон. В желудке чувствовалась нервная дрожь. Я и забыла, сколько много моя мама может замечать. Что-то в ее простом видении мира пробивалось через все отвлекающие манёвры и попадало прямо в точку. Раньше это никогда не было проблемой. До

Я постаралась собраться, но мои глаза слезились. Стоило мне закрыть глаза, и я видела лицо Виктории, ее губы, растягивающиеся и обнажающие зубы, ее багровые глаза, горящие жаждой мести. Она винит Эдварда в гибели своего возлюбленного - Джеймса. Она не остановится, пока его любовь не будет отобрана и у него тоже.

Эдвард вытер слёзы с моих щек кончиками пальцев.
- Ты действительно думаешь, что делать ей больно – это лучше, чем защищать ее? – произнес он.

- Она сильнее, чем ты думаешь, - сказал Джейкоб. – Она переживала и худшее.

Внезапно, выражение лица Джейкоба переменилось, он пристально посмотрел на Эдварда, со странным, изучающим выражением. Он сузил глаза, словно решая мысленно сложную математическую задачу.

Я почувствовала, как Эдвард сжался. Я подняла голову, чтобы посмотреть на него, его лицо было искажено, и это могла быть только боль. За одну жуткую секунду, я вспомнила тот день в Италии, в страшной комнате башни Волтури, где Джейн мучила Эдварда своим злобным талантом, сжигая его своими мыслями…

Это воспоминание вытолкнуло меня из приближающейся истерики и заставило прийти в себя. Потому, что я лучше позволю Виктории сто раз убить меня, чем смотреть, как Эдвард снова страдает.

- Это забавно, - сказал Джейкоб, смеясь, наблюдая за лицом Эдварда.

Эдвард вздрогнул но успокоился с небольшим напряжением. Он не мог полностью спрятать страдания в своих глазах.

Широко раскрыв глаза я быстро взглянула сначала на искаженное лицо Эдварда, потом на презрительную усмешку Джейкоба.
- Что ты с ним делаешь? – требовательно спросила я.

- Ничего страшного, Белла, - тихо сказал мне Эдвард. – У Джейкоба просто хорошая память, вот и всё.

Джейкоб усмехнулся, и Эдвард вздрогнул снова.

- Прекрати это! Что бы ты не делал!

- Конечно, если ты хочешь, - Джейкоб пожал плечами. – Хотя, он сам виноват, если ему не нравиться то, что я помню.

Я свирепо глянула на него, и он проказливо улыбнулся в ответ, как ребёнок, которого поймали, за чем-то, чего делать нельзя, и знает, что его не накажут.

- Директор уже идёт к нам, чтоб разогнать бездельников, столпившихся на территории школы, - тихо сказал мне Эдвард. - Пошли на английский, Белла, ты тут не при чем.

- Слишком заботливый, правда же? – сказал Джейкоб, обращаясь лишь ко мне. – Маленькие неприятности делают жизнь забавной. Дай угадаю, тебе не разрешают развлекаться, да?

Эдвард сердито на него посмотрел, его губа слегка приподнялась, демонстрируя зубы.

- Заткнись, Джейк, - сказала я.

Джейкоб засмеялся.
– Это звучит как «нет». Эй, если когда-нибудь снова начнешь жить своей жизнью, можешь придти навестить меня. Твой мотоцикл всё ещё у меня в гараже.

Эта новость отвлекла меня.
– Ты же должен был продать его. Ты ведь пообещал Чарли.

Если бы я не упросила отца именем Джейкоба -  в конце-концов он провел недели, трудясь над обоими мотоциклами, и заслужил какой-никакой оплаты своей работы - Чарли выкинул бы мой мотоцикл в мусорный контейнер, и возможно для верности еще и поджег бы его. - Ага, точно. Типа я так и сделал бы. Он принадлежит тебе, не мне. В любом случае, я придержу его, пока ты не захочешь его обратно.

Тонкий намёк на ту улыбку, которую я помнила, заиграл в уголках его губ.

- Джейк…

Он наклонился вперёд, его лицо теперь стало серьёзным, горький сарказм исчез.

– Я думаю, что возможно ошибался раньше, ты знаешь, по поводу того, что мы не можем быть друзьями. Может, мы попробуем решить всё на моей стороне границы. Приходи повидаться.

Я отчётливо чувствовала Эдварда, его руки всё ещё обнимали меня, он защищал меня, застыв как камень. Я бросила взгляд на его лицо – оно было спокойное и терпеливое.

- Я…э-э… не знаю насчёт этого, Джейк.

Джейкоб окончательно сбросил злобную маску. Он будто и забыл, что Эдвард здесь, или, по крайней мере, делал вид что забыл.

– Я скучаю по тебе каждый день, Белла. Без тебя все совсем не так.

- Я знаю, и мне жаль, Джейк, я просто…

Он качнул головой, и вздохнул.
– Я знаю. Это не важно, правда? Думаю, я переживу как-нибудь. Кому нужны друзья? – он скорчил рожу, попытался этой слабой попыткой бравады скрыть свою боль.

Страдание Джейкоба всегда вызывало у меня желание защитить его. Это не было рационально – Джейкоб вряд ли нуждался в той физической защите, которую я могла предложить. Но мои руки, накрытые руками Эдварда, желали дотянуться до него. Обнять его большого и тёплого в молчаливом обещании поддержки и утешения.

Прикрывающие меня руки Эдварда превратились в оковы.

- Хорошо, все по классам, - строгий голос раздался позади нас. – Проходите, мистер Кроули.

- Отправляйся в школу, Джейк, - прошептала я беспокойно, узнав голос директора. Джейкоб ходил в Квильютскую школу, но у него могли быть неприятности из-за вторжения на территорию или что-нибудь ещё.

Эдвард отпустил меня, взяв только мою руку, и потянул себе за спину, снова прикрывая собой.

Мистер Грин протолкался сквозь круг зрителей, его брови сползли вниз к переносице, как зловещие штормовые облака, нависнув над его маленькими глазками.

- Я серьёзно, - он был грозен. - Когда я снова повернусь, оставлю после уроков всех, кто ещё будет стоять здесь.

Все собравшиеся растворились, ещё до того, как он закончил фразу.

- Ах, мистер Каллен. У нас здесь проблемы?

- Абсолютно нет, мистер Грин. Мы уже шли в класс.

- Отлично. Мне кажется, я не узнаю вашего друга, - мистер Грин посмотрел на Джейкоба. – Ты наш новый ученик?

Глаза мистера Грина внимательно изучали Джейкоба, и я поняла, что он пришел к такому же самому выводу, что сделали и другие – опасный. Доставит неприятности.

- Неа, - ответил Джейкоб, с полу-ухмылочкой на полных губах.

- Тогда я предлагаю вам покинуть школьную территорию, молодой человек, прежде чем я вызову полицию.
Маленькая ухмылка Джейкоба, превратилась в огромную самодовольную улыбку, и я знаю, он наверно представил себе, как появляется Чарли, чтобы арестовать его. Эта улыбка была слишком горькая, слишком фальшивая, чтобы удовлетворить меня. Это была совсем не та улыбка, которую я хотела увидеть.

Джейкоб ответил:
- Есть, сэр, - и по-военному отдал ему честь, прежде чем вскочить на мотоцикл и ударить по педали зажигания, чтоб завестись прямо на тротуаре. Двигатель взревел и взвизгнули колеса, когда он резко развернулся на месте. В одну секунду Джейкоб был уже вне пределов видимости.

Мистер Грин скрипел зубами, пока смотрел это представление.

- Мистер Каллен, я надеюсь, вы попросите своего друга воздержаться от вторжения на территорию школы снова.

- Он мне не друг, мистер Грин, но я передам предупреждение.

Мистер Грин поджал губы. Отличные отметки Эдварда и незапятнанная репутация были основными критериями, по которым мистер Грин сделал оценку этого инцидента.

– Понятно. Если вы переживаете из-за каких-либо неприятностей, я буду рад …

- Не о чём беспокоиться, мистер Грин. Не будет никаких неприятностей.
- Я надеюсь, что вы правы. Что ж, тогда идите в класс. Вы тоже, мисс Свон.

Эдвард кивнул и быстро потянул меня к зданию, где проходили уроки английского.

- Ты чувствуешь себя достаточно хорошо, чтоб идти на урок? – прошептал он мне, когда мы отошли от директора.

- Да, - я ответила ему тоже шепотом, не совсем уверенная, что это не ложь.

Не имело значения, хорошо я себя чувствовала или нет, это вряд ли было самым важным вопросом. Мне нужно было поговорить с Эдвардом, а урок английского - не идеальное место для беседы, которую я собиралась провести.

Но мистер Грин шёл сразу за нами, и особого выбора не было.

Мы немного опоздали на урок, и быстро заняли свои места. Мистер Берти декламировал стихи Фроста. Он проигнорировал нас, когда мы вошли, чтобы не сбиться с ритма.

Я вырвала лист бумаги из своей тетрадки и начала писать, из-за возбуждения мой почерк стал ещё более неразборчивым, чем обычно.

«Что случилось? Расскажи мне всё. И, пожалуйста, выкинь на фиг всю эту оберегающую меня фигню».

Я подсунула записку Эдварду. Он вздохнул, а потом начал писать. Это заняло у него меньше времени, чем у меня, хотя он написал целый параграф своим особенным каллиграфическим подчерком, потом передал записку.

«Элис увидела, что Виктория возвращается. Я забрал тебя из города, только из предосторожности – не было не единого шанса, что она сможет подобраться близко к тебе. Эммет и Джаспер чуть было не сцапали ее, но создаётся впечатление, что у Виктории есть особый дар, она всё время ускользает от нас. Она сбежала от нас прямо к Квильютской границе, как будто смотрела на карту. Ну и плохо, что способности Элис были отключены квильютским вмешательством. Если быть справедливым, то квильюты тоже могли взять ее, если бы мне не попались на их пути. Большой серый волк решил, что Эммет пересёк границу и решил защищаться. Конечно же, Розали отреагировала на это, и все прекратили погоню, чтоб защитить своих компаньонов. Карлайл и Джаспер всё уладили, прежде чем это вышло из-под контроля. Но к тому времени Виктория уже сбежала от нас. Это всё».

Нахмурившись, я смотрела на буквы на листке. Все они были вовлечены в это – Эммет, Джаспер, Элис, Розали, и Карлайл. Может даже Эсме, хотя он и не упоминал ее. И даже Пол и остальные из квильютской стаи. Это так легко могло обернуться боем, ставя мою будущую семью и моих старых друзей друг против друга. Любой из них мог пострадать. Я думаю, что волки были в большей опасности, но представив маленькую Элис рядом с одним из огромных вервольфов, сражающейся…

Я задрожала.

Аккуратно стерла ластиком целый параграф, и написала поверх:
«Как быть с Чарли? Она может придти за ним».

Эдвард отрицательно покачал головой прежде, чем я закончила, очевидно, собираясь заверить меня, что никакая опасность не угрожает Чарли. Он вытянул руку, но я не обратила на это внимание и начала снова.

«Ты не можешь знать, что она об этом не думала, потому что тебя там не было. Не нужно было лететь во Флориду».

Он вытянул бумажку из-под моей руки.

«Я не мог отправить тебя одну. С твоей удачей, даже чёрный ящик не уцелел бы».

Это совсем не то, что я имела в виду; я не думала о том, чтобы ехать без него. Я хотела сказать, что мы должны были остаться здесь вместе. Но я была поставлена в тупик его ответом и слегка оскорбилась. Как будто я не могу перелететь через всю страну, не обрушив самолёта. Очень смешно.

«Ну, предположим, что из-за моего невезения самолет потерпел бы крушение. Что конкретно ты мог бы сделать в этой ситуации?»

«Назови причину, по которой разбился самолёт?»

Сейчас он пытался скрыть улыбку.

«Пилоты напились и отключились».

«Легко. Я бы управлял самолётом».

Ну конечно. Я поджала губы и попыталась снова.

«Оба двигателя взорвались, и мы в смертельном пике приближаемся к земле».

«Я бы подождал, пока мы не окажемся поближе к земле, схватил бы тебя покрепче, выбил стену и прыгнул. Потом я бы вернул тебя на место аварии, и мы спотыкаясь бродили бы там как двое самых больших счастливчика за всю историю крушения самолетов».

Я уставилась на него, сказать мне было нечего.

- Что? – прошептал он.

Я тряхнула головой, и обескураженная изрекла в ответ:
– Ничего.

Стерев наше отвлечённое обсуждение, я написала ещё одну строку:

«Ты скажешь мне в следующий раз».

Я знала, что будет этот следующий раз. Всё это будет продолжаться, пока кто-то не проиграет.

Эдвард долго смотрел мне в глаза. Я хотела знать, как сейчас выглядит моё лицо – мне было холодно, значит, кровь ещё не прилила обратно к моим щекам. Мои ресницы всё ещё были мокрыми.
Он вздохнул и кивнул.

«Спасибо».

Бумажка исчезла из моих рук. Я подняла голову, удивленно моргая, как раз когда мистер Берти шёл по проходу между столами.

- Это что-то, чём бы вы хотели поделиться со всеми, мистер Каллен?

Эдвард поднял голову, невинно посмотрев на него, и протянул листок, лежащий на его тетрадке.

– Мои записи? – спросил он, изображая растерянность.

Мистер Берти просмотрел записи, я не сомневалась, что там был идеальный конспект его лекции, а потом, нахмурившись, отошел.

Позже, на математике – моём единственном уроке без Эдварда, я услышала, как кто-то сплетничал:
- Ставлю на большого индейца, - произнес кто-то.

Я повернулась посмотреть как Тайлер, Майк, Остин и Бен тихо шептались, близко склонив друг к другу головы.

- Ага, - прошептал Майк. – Ты видел габариты этого малыша Джейкоба? Думаю, он может уложить Каллена, - казалось, что Майк воодушевлен такой возможностью.

- Не думаю, - не согласился Бен. – Есть что-то в Эдварде. Он всегда такой… уверенный. У меня такое ощущение, что он сможет за себя постоять.

- Я согласен с Беном, - сказал Тайлер, - Кроме того, если тот парень наваляет Эдварду, ты же знаешь тех, его старших братьев, они явно не останутся в стороне.

- Ты в Ла Пуш давно был? – спросил Майк. – Мы с Лорен ездили на пляж пару недель назад, и поверь мне, друзья Джейкоба, такие же большие, как и он сам.

- Эх, - сказал Тайлер. – Жаль, что ничего не произошло. Скорее всего, мы никогда не узнаем, как бы это могло быть.

- А мне кажется это ещё не конец, - сказал Остин. – Может, мы ещё увидим.

Майк усмехнулся:
– Кто хочет заключить пари?

- Десять на Джейкоба, - заявил Остин в конце концов.

- Десять на Каллена, - подхватил Тайлер.

- Десять на Эдварда, - согласился Бен.

- Джейкоб, - сказал Майк.

- Эй, а вы ребята знаете из-за чего это всё? – поинтересовался Остин.- Это может повлиять на шансы.

- Могу предположить, - сказал Майк, а потом мельком, одновременно с Беном и Тайлером, глянул на меня.

По их лицам я поняла, что никто не предполагал того, что я рядом и всё слышу. Они быстро отвернулись, зашелестев бумагами на своих партах.

- Я всё равно говорю - Джейкоб, - пробормотал Майк тихо.

Глава четвёртая.
Природа.

Неделя выдалась неудачная.
В принципе, существенно, ничего не изменилось. Ну, подумаешь, Виктория не сдалась, но разве могла я мечтать, что она сдастся просто так? Ее появление лишь подтвердило то, что я и так уже знала. Нет причин для новой паники. Теоретически.

К сожалению, не паниковать, проще сказать, чем сделать.

Выпускной уже через пару недель, но я размышляла не глупо ли было сидеть слабой и беззащитной, в ожидании очередного несчастья. Кажется, быть человеком – это слишком опасно, особенно для меня. С моим «везением» я должна быть чуточку сильней.

Но никто не стал меня слушать.

Карлайл сказал:
- Белла, нас семеро. К тому же на нашей стороне Элис, и не думаю, что Виктория сможет застать нас врасплох. Мне кажется, что ради безопасности Чарли важно придерживаться первоначального плана.

Эсме успокоила:
- Мы никогда не допустим, чтобы с тобой что-нибудь случилось, милая. Ты знаешь это. Пожалуйста, не волнуйся, - и поцеловала меня в лоб.

Эммет заявил:
- Я и правда рад, что Эдвард не убил тебя. Рядом с тобой все становиться намного веселее.
Розали пристально посмотрела на него.

Элис закатила глаза и высказалась:
- Я оскорблена. Ты же не всерьез беспокоишься, правда?

- Если все это такая ерунда, тогда зачем Эдвард потащил меня во Флориду? - возмутилась я.

- Белла, разве ты до сих пор не заметила, что Эдвард просто немного склонен преувеличивать?

Воспользовавшись своим замечательным даром контролировать эмоциональную атмосферу, Джаспер, молча убрал всю мою панику и напряжение. Я снова почувствовала уверенность в себе и позволила им заглушить отчаяние во мне.

Разумеется, как только мы с Эдвардом вышли из комнаты, всё спокойствие мигом испарилась.

В итоге, было решено, что я должна забыть о ненормальной вампирше, выслеживающей меня, чтобы убить. Просто заняться своими делами.

Я попыталась. Удивительное дело, но нашлось ещё кое-что, почти такое же неприятное, как и новость что меня занесли в «красную книгу» как вымирающий вид …

Ответ Эдварда разочаровал меня больше, чем всё это вместе взятое:
- Это касается только тебя и Карлайла, - сказал он. - Конечно, ты знаешь, мне бы очень хотелось, чтобы всё произошло между нами в момент, когда ты сама пожелаешь. Мое условие тебе известно, - и ангельски улыбнулся.

Уф. Я знала, его условие. Эдвард пообещал, что изменит меня сам, когда я захочу… Но сначала я должна буду выйти за него замуж.

Иногда я задумывалась, может он только притворяется, что не может читать мои мысли. Как ещё он мог додуматься поставить именно то, единственное из всех возможных условий, которое мне было так трудно принять? Единственное условие, которое могло остановить меня.

В общем, это была очень неудачная неделя. И сегодня был самый ужасный день. Когда Эдварда не было рядом со мной, это всегда было плохо.

Элис не предвидела ничего из ряда вон выходящего на этой неделе, и, поэтому, я настояла, чтобы он воспользовался шансом поохотиться с братьями. Я знала, как ему надоело охотиться за легкой добычей в округе.

- Иди, повеселись, - сказала я ему. - Принеси мне парочку кугуаров.

Я никогда бы не призналась ему, как тяжело мне было отпускать его, ведь тогда меня начинали мучить кошмары, будто он снова бросил меня. Если бы он знал это, он почувствовал бы себя ужасно, и даже в случае крайней необходимости, побоялся бы оставить меня. Как было тогда, в первое время, после его возвращения из Италии. Его золотые глаза стали совсем черными, и он страдал от непереносимой жажды дольше, чем нужно. Поэтому я набралась смелости и выпихнула его за дверь, как только Эммет и Джаспер изъявили желание пойти на охоту.

Хотя, думаю, он видел меня насквозь. Почти. Сегодня утром на моей подушке была оставлена записка:

«Я скоро вернусь, ты даже не успеешь соскучиться. Позаботься о моем сердце – я оставляю его с тобой».

Что ж, теперь у меня появилась свободная суббота, заняться было нечем, кроме утренней смены в «Ньютон Олимпик Аутфиттерс». И Элис порадовала меня обещанием:

«Я охочусь поблизости. Буду всего в пятнадцати минутах от дома, на случай, если тебе понадоблюсь. В случае опасности я буду начеку».

Перевод: «Пока Эдварда нет, даже не пытайся выкинуть какой-нибудь фокус».

Элис вполне могла покалечить мой пикап, так же как и Эдвард.

Я старалась разглядеть в этом и хорошее. После работы я планировала помочь Анжеле написать приглашения, это немного отвлечет меня. И у Чарли в связи с отсутствием Эдварда было отличное настроение, так что, помимо всего прочего, я могла наслаждаться ещё и этим. Если я совсем расклеюсь, то попрошу Элис побыть со мной ночью, она наверняка согласится. А завтра Эдвард вернется домой, и я буду спасена.

Не желая глупо выглядеть, придя на работу слишком рано, я завтракала очень медленно, вылавливая «Чирио» по одному из тарелки. Затем, вымыв посуду, я начала выкладывать в идеально ровную линию магнитики на холодильнике. Может, у меня развивается маниакально-депрессивное расстройство?

Последние два магнита – черные круглые кусочки, были моими самыми любимыми, потому что легко могли удерживать сразу десять листов бумаги, и эти два никак не хотели мне поддаваться. Их полярность была противоположной; каждый раз, когда я пыталась выложить прикрепить завершающий линию магнит, соседний тут же отпрыгивал.

По непонятным причинам - возможно, из-за прогрессирующей мании - это действительно меня раздражало. Почему они просто не могли встать как надо? Глупость, смешанная с упрямством: я продолжала пихать их друг к другу, как будто надеялась, что они, вдруг, сдадутся. Я могла положить их один на другой, но это выглядело бы поражением.

В конце концов, рассердившись больше на себя, чем на магниты, оторвала их все от холодильника и сжала обеими руками. На это потребовалось некоторое усилие – они сопротивлялись и не сдавались без боя, но я оказалась сильнее и заставила их прижаться друг к другу.

- Видите, - сказала я громко. Разговаривать с предметами, это не очень хороший знак. – Не правда ли, всё не так уж и плохо?

Несколько секунд я стояла, как идиотка, не вполне соображая, что изменить законы физики всё равно не смогу. Затем, вздохнув, я как попало прилепила магниты обратно на холодильник.

- Нет необходимости упорствовать, - пробормотала я.

Было все ещё слишком рано, но я решила, что лучше выйти из дома, пока неодушевленные предметы не начали мне отвечать.

Когда я приехала к Ньютонам, Майк методично подметал пол в проходах между прилавками, а его мама раскладывала новые товары на витрине. Они не ждали меня так рано, и я застала их в самом разгаре спора.

- Но Тайлер может поехать только в этот раз, - ныл Майк. - Ты сказала, что после выпускного …

- Тебе просто придется подождать, - оборвала его миссис Ньютон. – Вы с Тайлером можете заняться чем-нибудь другим. Вы не поедете в Сиэтл, пока полиция не разберется, что там происходит. Я знаю, что Бет Кроули тоже запретила Тайлеру ехать, так что не веди себя так, будто я злодейка … ой, доброе утро, Белла, - произнесла она, заметив меня краем глаза и моментально изменив интонацию на дружелюбную. - Ты рано.

Карен Ньютон абсолютно не походила на человека, который будет раскладывать товары в магазине туристического инвентаря. Ее прекрасно ухоженные светлые волосы были всегда элегантно зачесаны в пучок на затылке. На руках всегда был профессиональный маникюр, а открытые туфли на высоких каблуках, не имеющие ничего общего с выставленной на полках в магазине Ньютонов спортивной обувью, не скрывали идеального педикюра.

- Не было пробок, - пошутила я, вытаскивая из-под прилавка свой отвратительный неоново-оранжевый жилет. Я удивилась, что миссис Ньютон, так же, как и Чарли, была обеспокоена тем, что творилось в Сиэтле. А я то думала, что он слишком преувеличивает.

- Ну, э-э… - миссис Ньютон минуту колебалась, теребя в руках пачку рекламных листовок, собираясь пристроить их возле кассы.

То, как он это сказал, привело меня в замешательство, как будто было бы лучше, если бы в Форкс вообще не было вампиров. Мое сердце ёкнуло, представив эту пустоту.

- Эдвард всё равно вернулся бы.

- Ты в этом уверена? - спросил он, при упоминании имени Эдварда снова начиная заводиться.

- Разлука… Ни мне ни ему она не пошла на пользу.

Он начал было, что-то говорить, что-то злобное, судя по выражению его лица но, задержав дыхание, остановился и начал сначала.

- Тебе известно, что Сэм зол на тебя?

- На меня? - я на секунду растерялась. - Ах, да, понимаю. Он думает, что они бы остались в стороне, если бы меня здесь не было.

- Нет, дело не в этом.

- Тогда что его злит?

Джейкоб снова наклонился за камнем. Он все вертел и вертел его в пальцах; пока он говорил, немного понизив голос, его глаза были прикованы к этому черному камню:

- Когда Сэм увидел… что с тобой было, ну, тогда, вначале, когда Билли рассказал им как Чарли беспокоится о том, что тебе не становится лучше, и потом, когда ты прыгнула со скалы…

Я скорчила гримасу. Неужели мне никогда не позволят забыть об этом.

Глаза Джейкоба сверкнули.

- Он думал ты единственный человек на земле, у кого такие же причины ненавидеть Калленов, как и у него. Сэм чувствует, словно его … предали из-за того, что ты впустила их обратно в свою жизнь, как будто они и не причиняли тебе боли.

Я ни на секунду не поверила в то, что Сэм был единственным, кто так себя чувствует. И, разозлившись на них обоих, сказала язвительно:

- Можешь передать Сэму, чтоб он шел…

- Взгляни туда, - перебил меня Джейкоб, указывая на орла, с невероятной высоты пикировавшего к поверхности океана. Прямо у воды он на мгновение остановился, лишь слегка коснувшись когтями поверхности воды. Затем улетел прочь, а в его когтях трепыхалась здоровенная рыбина.

- Это везде, - сказал Джейкоб отчужденным голосом. – У природы свои неизменные законы – есть охотник, и есть добыча, бесконечный круговорот жизни и смерти.

Я не поняла смысла его лекции о природе, подумав, что он просто пытается сменить тему. Но затем он взглянул на меня, в его глазах светились искорки мрачного юмора.

- И ты пока ещё ни разу не видела, чтобы рыба пыталась поцеловать орла. И никогда этого не увидишь. – усмехнулся он.

Я деланно усмехнулась ему в ответ, хотя во рту все ещё оставался горький привкус.

- Может, рыба и пыталась, - предположила я. - Трудно понять, о чем думает рыба. Орлы, знаешь ли, очень привлекательные птицы.

- В этом все дело? - его голос вдруг стал резким. – В привлекательности?

- Не будь дураком, Джейкоб.

- Тогда - деньги? - не унимался он.

- Чудесно, - заметила я, вставая с дерева. - Польщена, что ты обо мне такого мнения, развернулась и пошла прочь.

- Ну же, не сходи с ума. - оказавшись прямо за моей спиной, схватил мое запястье и развернул к себе. - Я серьезно! Я пытаюсь понять, но ничего не получается.

Его брови сердито сошлись на переносице, а глаза потемнели.

- Я люблю его. Не потому что он красивый или богатый! - я выкрикнула эти слова прямо Джейкобу в лицо. - Я бы выбрала его, даже если бы он не был и на половину таким, какой он есть. Даже пропасть между нами показалась бы мелочью. Потому что он самый любящий и бескорыстный, чудесный, честный, он лучше любого кого я когда-либо встречала. Конечно, я люблю его! Неужели это так трудно понять?

- Это невозможно понять.

- Тогда, пожалуйста, просвети меня, Джейкоб, - сказала я с сарказмом. - Какие должны быть условия, чтобы кто-то, кого-то полюбил? Получается, что я все делаю не правильно.

- Я думаю, что для начала правильней всего было бы, чтобы этот кто-то, принадлежал к особям твоего вида. Обычно это срабатывает.

- Ну, это просто чушь! - прошипела я. - Тогда я останусь с Майком Ньютоном.

Джейкоб отступил назад и закусил губу. Я увидела, как мои слова ранили его, но я слишком сильно разозлилась, чтобы об этом думать. Он отпустил мое запястье и, скрестив руки на груди, отвернулся к океану.

- Я - человек, - еле слышно прошептал он.

- По сравнению с Майком - нет, - грубо продолжила я. - Ты по-прежнему считаешь, что это имеет большое значение?

- Это не одно и тоже. - Джейкоб не отрывал взгляда от серых волн. - Я не выбирал этого.

Я возмущенно усмехнулась.
- Ты думаешь, Эдвард выбирал? Он так же, как и ты не знал, что с ним происходит. Он не подписывался под этим.

Джейкоб еле заметно качнул головой.

- Знаешь, Джейкоб, ты ужасный ханжа – в добавку к  волку.

- Это не одно и тоже, - повторил Джейкоб, посмотрев на меня.

- Я не понимаю почему. Ты бы мог проявить немного больше понимания по отношению к Калленам. Ты даже не представляешь, какие они хорошие – зри в корень, Джейкоб.

Он нахмурился ещё сильнее.

- Они не должны существовать. Их существование противоестественно.

Я долго смотрела на него, в недоумении подняв вверх бровь. Прошло какое-то время, прежде чем он заметил.

- Что?

- Говоря о противоестественности…, - намекнула я.

- Белла, - сказал он тихим изменившимся голосом. В одну секунду став старше. Я вдруг поняла, что его голос звучит гораздо взрослее моего – как у отца или учителя.

- То, кем я являюсь, родилось вместе со мной. Это часть меня, моей семьи, всех нас, как одного племени – по этой причине мы ещё здесь. Кроме того, - он посмотрел на меня, его глаза были непроницаемы, – я все ещё человек.

Он поднял мою руку и прижал к своей жаркой груди. Через футболку под своей ладонью, я чувствовала равномерное биение его сердца.

- Нормальные люди не могут разворачивать мотоцикл так, как это делаешь ты.

Он выдавил слабую полу-улыбку.
- Белла, нормальные люди убегают от чудовищ. И я никогда не утверждал, что я нормальный. Просто человек.

Долго злиться на Джейкоба было невозможно. Убрав руку с его груди, я улыбнулась.

- По-моему ты выглядишь вполне по-человечески, - признала я. - В данный момент.

- Я чувствую как человек. 

Он смотрел сквозь меня, куда-то вдаль. Его нижняя губа дрогнула, и он крепко закусил ее.

- О, Джейк, - прошептала я, беря его за руку.

Вот почему я была здесь. Вот почему я готова была стерпеть любой прием, ожидавший меня по возвращении назад. Потому что, прикрываясь злостью и сарказмом, Джейкоб страдал. Сейчас, это было ясно видно в его глазах. Я не знала, как помочь ему. Но я знала, что должна была попытаться. Это было больше, чем просто мой долг ему, я страдала вместе с ним. Джейкоб стал частью меня, и этого было не изменить.

Глава пятая.
Запечатление.

- Джейк, ты как? Чарли сказал, что тебе было тяжело… Неужели так и не стало полегче?

Он взял меня за руку. От его ладони исходило тепло.

- Все не так уж плохо, - сказал он, избегая взглянуть мне в глаза.

Не поднимая взгляда от разноцветной прибрежной гальки, он медленно побрел назад к нашему дереву-скамейке, и потянул меня за собой. Я снова уселась на импровизированное сидение, но он предпочел седеть не рядом со мной, а расположился на мокрой каменистой земле. Наверное, так было легче спрятать лицо. Он не отпустил мою руку.

Я первой решила нарушить тишину и понесла какой-то вздор:
- Так много времени прошло с тех пор, как я была здесь. Я, наверно, много чего интересного пропустила. Как Сэм и Эмили? И Эмбри? А Квил…?

Я прервалась на полуслове, вспомнив, что для Джейкоба его друг Квил был больной темой.

- Квил, - вздохнул Джейкоб.

Значит, все-таки это случилось – Квил присоединился к стае.

- Мне так жаль, - пробормотала я.

К моему удивлению, Джейкоб фыркнул.

- Только ему не вздумай сказать такое.

- То есть?

- Жалость Квилу не нужна. Все как раз наоборот – он ликует. Он в полном восторге.

Бессмыслица какая-то. Все остальные волки были так удручены тем, что их друзья вынуждены разделить их судьбу.
- Неужели?

Джейкоб повернулся посмотреть на меня. А потом, закатив глаза, улыбнулся.

- Квил считает, что это самая крутая вещь, которая могла с ним произойти. Отчасти, из-за того, что он, наконец-то, в курсе того, что происходит. И рад, что снова вместе с друзьями – ему нравится принадлежать к «банде», - Джейкоб снова фыркнул.

– Ничего удивительного. Это так на него похоже.

- Ему нравится?

- По правде говоря… большинству из них нравится, - медленно признался Джейкоб. – Ты получаешь массу преимуществ – скорость, свобода, сила… чувство… чувство семьи… Мы с Сэмом – единственные, кто действительно сожалеет. Только Сэм уже давно прошел через это. Так что, сейчас, я - плакса, - Джейкоб засмеялся над собой.

Я столько всего хотела у него спросить.

- Почему вы с Сэмом другие? Что вообще с ним произошло? Что его грызет? - вопросы слетали с моих губ, не оставляя времени на ответы, и Джейкоб снова засмеялся.

- Долго рассказывать.

- Я тоже долго рассказывала тебе про свои приключения. Кроме того, я никуда не спешу, - заявила я и поморщилась, вспомнив о предстоящих по возвращении разборках.

Резко глянув на меня, он понял скрытый смысл моих слов.

- Он будет злиться?

- Да, - призналась я. - Он ненавидит, когда я поступаю, по его мнению… рискованно.

- Типа, общаешься с вервольфами.

- Да.

Джейкоб пожал плечами.

- Тогда не возвращайся. Я могу спать на кушетке.

- Замечательная идея, - проворчала я. -  Тогда он придет искать меня сюда.

Джейкоб напрягся, потом холодно улыбнулся.

- Придет ли?

- Если будет волноваться за меня, вдруг я ранена или типа того – то возможно придет.

- Моя идея кажется мне все лучше и лучше.

- Пожалуйста, Джейк. Не нервируй меня.

- А что именно тебя нервирует?

- Что вы оба готовы поубивать друг друга! - взорвалась я. -  Это просто бесит меня. Почему вы оба не можете вести себя цивилизованно?

- Он готов убить меня? – мрачно улыбнулся Джейкоб, не обращая внимания на мой гнев.

- Ты сам рвешься его убить! – я сообразила, что уже кричу. - По крайней мере, он ведёт себя, как взрослый. Он знает, что, причинив боль тебе, он причинит боль и мне – поэтому он никогда этого не сделает. А тебе на мои переживания совершенно наплевать!

- Да уж, - произнес Джейкоб. – Он прямо пацифист.

- Ух! - я выдернула руку из его лапищи и отпихнула от себя его голову. Затем уселась прижав колени к груди и  крепко обхватив их руками; кипя от злости, я уставилась на горизонт.

Несколько минут Джейкоб молчал. Наконец, он поднялся с земли и сел рядом, обняв меня за плечи. Я стряхнула его руку.

- Прости, - тихо сказал он. – Я постараюсь вести себя хорошо.

- Ты все ещё хочешь послушать историю Сэма? - предложил он.

Я пожала плечами.

- Как я уже сказал, это долгая история. И очень… странная. В этой новой жизни так много всего странного. У меня не было времени рассказать тебе и половины. А про Сэма – ну, даже не знаю, смогу ли я все правильно объяснить.

Несмотря на раздражение, его слова разожгли во мне любопытство.

- Я слушаю, - натянуто проговорила я.

Краем глаза я заметила, что он улыбнулся.

- У Сэма все прошло гораздо труднее, чем у нас. Потому что он был первым, и он был совсем один, не было никого, кто объяснил бы ему, что с ним происходит. Дед Сэма умер до его рождения, а его отца вообще никогда не было рядом. Не было никого, кто смог бы распознать симптомы. Когда он превратился в первый раз, то подумал, что сошел с ума. Перекинуться обратно в человека он смог только через две недели, именно столько ему понадобилось, чтобы, наконец, успокоиться и взять себя в руки.

- Это случилось ещё до того, как ты приехала в Форкс, поэтому ты и не знаешь. Мать Сэма и Леа Клирвотер наняли лесных рейнджеров для его поиска и заявили в полицию. Люди думали, что произошел несчастный случай или что-то вроде этого…

- Леа? - удивленно переспросила я. Леа была дочерью Гарри. Услышав ее имя, я почувствовала, как на меня непроизвольно нахлынула печаль. Гарри Клирвотер, старый друг Чарли, умер от сердечного приступа прошлой весной.

Его голос изменился, заметно помрачнев:
- Да, Леа и Сэм были парой еще в школе. Они начали встречаться сразу, как только она перешла в старшие классы. Она чуть с ума не сошла, когда он пропал.

- Но он и Эмили…

- Я дойду и до этого, это тоже часть истории, - сказал он медленно вдохнув и затем громко выдохнув.

Я предположила, что с моей стороны было глупо думать, что Сэм никого не любил до Эмили. В жизни большинства людей любовь приходит и уходит много раз. Просто, представляя Сэма с Эмили, я не могла представить его с кем-то ещё. То, как он смотрел на нее… ну, это напоминало мне, как иногда на меня смотрит Эдвард.

- Сэм вернулся, - продолжил Джейкоб, - Но так никому и не рассказал, где он пропадал все это время. Поползли слухи о том, что он влип в какие-то неприятности. А потом, как-то раз он случайно наткнулся на деда Квила, когда Старый Квил Атеара зашел навестить миссис Улей. Сэм пожал ему руку. Старый Квил чуть не обжегся, - тут Джейкоб засмеялся.

- Почему?

Джейкоб прижал свою ладонь к моей щеке и, наклонившись ко мне, развернул к себе мое лицо – теперь его лицо находилось всего лишь в нескольких сантиметрах от моего. Его ладонь обожгла мою кожу, будто он горел в лихорадке.

- Ах, точно, - сказала я. Мне было неловко находиться так близко к нему, чувствуя жар его руки. - У Сэма повысилась температура тела.

Джейкоб снова засмеялся.

- Рука Сэма была как из печки.

Джейкоб был так близко, я чувствовала его теплое дыхание. Я, стараясь весть себя как обычно, убрала его ладонь от своей щеки, и чтобы не обидеть его взяла его за руку. Он улыбнулся и отстранился от меня, разглядев мои попытки казаться безразличной.

- Итак, мистер Атеара отправился прямиком к другим старейшинам, - продолжил Джейкоб. - Они были единственными, кто ещё знал и помнил. Мистер Атеара, Билли и Гарри видели, как их деды могли менять форму. Когда Старый Квил рассказал им о Сэме, они тайно встретились с ним и все ему объяснили.

- Ему стало намного проще, когда он все понял и перестал чувствовать себя одиноким. Они знали, что он будет не единственным, кто так отреагирует на возвращение Калленов, - он произнес это имя с невольной злобой. –  Тогда ещё не было никого, кто достиг нужного возраста. Поэтому Сэму пришлось ждать, пока мы к нему присоединимся…

- Каллены понятия не имели, - прошептала я. – Они даже не думали, что вервольфы все ещё существуют здесь. Они не знали, что их возвращение станет причиной твоего изменения.

- Это не отменяет того, что это произошло.

- Напомни мне не обращать внимания на твои недостатки.

- Ты считаешь, что я должен быть таким же всепрощающим, как и ты? Мы не можем все поголовно быть святыми и мучениками.

- Повзрослей, Джейкоб.

- Хотел бы я, - тихо пробормотал он.

Я уставилась на него, пытаясь понять смысл сказанного им.

- Что?

Джейкоб ухмыльнулся.

- Одна из тех странностей, о которых я упоминал.

- Ты… не можешь… повзрослеть? – нерешительно пробормотала я. - Ты что? Не …стареешь? Шутишь?

- Не-а, - сказал он.

Я почувствовала, как кровь отхлынула от моего лица. Мои глаза наполнились гневными слезами. Громко клацнув зубами, я плотно стиснула челюсти.

- Белла? Что я такого сказал?

Сжав руки в кулаки, я снова встала на ноги. Меня всю трясло.

- Ты. Не. Стареешь, - сквозь зубы прорычала я.

Джейкоб осторожно потянул меня за руку, пытаясь усадить обратно.

- Никто из нас. Да что с тобой?

- Я единственная, кто стареет? С каждым мерзким днем я становлюсь старше! - я почти визжала, размахивая руками. Какая-то часть меня осознавала, что я совершенно не думаю о Чарли, но эта рациональная часть была полностью подавлена иррациональной.
- Проклятье! Что же это за мир такой? Где справедливость?

- Успокойся, Белла.

- Замолчи, Джейкоб. Просто заткнись! Это так не честно!

- Мне показалось, или ты правда только что топнула ногой? Я думал, что девчонки только по телеку такое делают.

Я что-то невнятно прорычала.

- Это совсем не так плохо, как тебе кажется. Сядь и я тебе все объясню.

- Я постою.

Он закатил глаза.

- Ладно. Как хочешь. Но, слушай, я тоже состарюсь… когда-нибудь.

- Объясни.

Он похлопал по дереву. С минуту я сердито смотрела на него, но затем села; мой гнев испарился так же быстро, как и возник, и я вполне успокоилась для того, чтобы понять, как глупо я себя вела.

- Когда мы научимся полностью контролировать своё перевоплощение… - произнес Джейкоб. - Когда мы перестанем так часто и так надолго менять форму, мы снова сможем стареть. Но это не просто, - он в сомнении покачал головой.

- В действительности, на это может уйти очень много времени. Даже Сэм ещё не способен на это. Конечно, то, что у нас перед носом обитает целое сборище вампиров, не очень этому способствует. А уж о том, чтобы уйти самим, когда племя нуждается в защите, мы даже и думать не смеем. Но тебя не должно это беспокоить, потому что я уже и так старше тебя, по крайней мере, физически.

- О чем это ты толкуешь?

- Посмотри на меня, Беллс. Я выгляжу на свои шестнадцать?

Стараясь быть беспристрастной, я с ног до головы оглядела его внушительные размеры.

– Я полагаю, не совсем.

- Совершенно не выгляжу. Потому что мы достигаем полного взросления всего за несколько месяцев, после того, как активизируются гены вервольфа. Это резкий скачок роста, - он скорчил гримасу. - Физически, мне, возможно, двадцать пять или что-то около того. Так что, ещё, как минимум, лет семь тебе не стоит переживать, что ты будешь слишком взрослой для меня.

«Двадцать пять или что-то около того». Эта мысль шокировала меня. Но я помнила тот скачёк роста, помнила, как смотрела на него, и он рос прямо на моих глазах. Я помнила, как он менялся день за днём…, я ошарашенно затрясла головой.

- Ну, так ты хочешь услышать о Сэме или хочешь кричать на меня за то, что совершенно от меня не зависит.

Я глубоко вздохнула.

- Прости. Возраст – моя больная тема. Меня все это сильно нервирует.

Глаза Джейкоба сузились, и он посмотрел так, будто решался что-то сказать.

Поскольку я не хотела разговаривать на травмирующие мою душу темы – о моих планах на будущее или о договоре, который мог быть нарушен вышеупомянутыми планами. Я подтолкнула его:
- Итак, ты сказал, что ему стало легче, когда он, наконец, понял что происходит, и что с ним теперь Билли и Гарри, да ещё и мистер Атеара. Кроме того, ты так же упомянул, что у всего этого имеется и приятная сторона … - я немного помедлила. – Почему же тогда Сэм так их ненавидит? Почему хочет, чтобы и я ненавидела их?

Джейкоб вздохнул.

- Это действительно самая странная часть.

- Я профи по странностям.

- Да, я знаю, - усмехнулся он прежде, чем продолжить. - Что ж, ты права. Теперь Сэм знал, что происходит, и все было почти хорошо. В основном, его жизнь наладилась и снова стала пусть и не совсем нормальной, но лучше, чем до этого, - сказав это, Джейкоб помрачнел и сжался, словно ему предстояло что-то очень болезненное.

- Сэм не мог рассказать Леа. Мы не имеем права говорить об этом тем, кому не следует знать. Кроме того, ему было не безопасно находиться рядом с ней, но он продолжал обманывать ее, так же, как и я тебя. Леа была в ярости из-за того, что он не рассказывал ей, что происходит – ни о том, где он был, ни куда уходил по ночам, ни почему он всегда был так измотан, но, несмотря ни на что, они помирились. Они пытались. Они действительно любили друг друга.

- Она узнала? Вот, что случилось?

Он покачал головой.

- Нет, проблема была не в этом. Ее двоюродная сестра, Эмили Янг, приехала из резервации Мака погостить на выходные.

Я выдохнула:

- Эмили – двоюродная сестра Леа?

- Троюродная на самом деле. Тем не менее, они были очень близки. В детстве они были, как родные сестры.

- Это…ужасно… Как Сэм мог…? - я отшатнулась, качая головой.

- Не осуждай его, пока всего не узнаешь. Рассказывал ли тебе кто-нибудь… Слышала ли ты когда-нибудь о запечатлении? 

- Запечатление? - повторила я непонятный термин. - Нет. Что это значит?

- Это ещё одна из тех странностей, с которыми мы вынуждены мириться. Это происходит не с каждым. Вообще-то, это скорее редкое исключение, чем правило. Сэм к тому времени узнал много историй, историй, которые мы все считали легендами. Он слышал о запечатлении, но никогда и подумать не мог…

- Что это? - подгоняла его я.

Взгляд Джейкоба устремился к океану.

- Сэм действительно любил Леа. Но как только он увидел Эмили, для него это уже больше ничего не значило. Иногда… мы не совсем точно понимаем, почему… таким образом мы находим свою пару. - он стрельнул на меня глазами и покраснел. - Я имею в виду… свою вторую половину.

- Каким образом? Любовь с первого взгляда? - засмеялась я.

Джейкоб не улыбался. Его тёмные глаза смотрели осуждающе.
- Это нечто гораздо более сильное. Более совершенное.

- Прости, ты это серьезно, ведь так? - пробормотала я.

- Да, именно так.

- Любовь с первого взгляда? Но более сильная? - в моем голосе все ещё звучали подозрительные нотки, и он вполне мог их распознать.

- Это трудно объяснить. Как бы то ни было, это не имеет значения, - безразлично произнес он. - Ты хотела узнать, что заставило Сэма ненавидеть вампиров, за то, что из-за них он изменился, что заставило его возненавидеть себя самого. Вот, что случилось. Он разбил сердце Леа. Он не сдержал ни единого данного ей обещания. Каждый день ему приходится видеть обвинение в ее глазах, и знать, что она права.

Он внезапно замолчал, будто сказал что-то, чего не собирался.

- Как Эмили с этим справилась? Если она была так близка с Леа…?

Сэм и Эмили так правильно смотрелись вместе, словно были двумя, идеально походящими друг к другу кусочками головоломки. Только вот… как Эмили сбросила со счетов тот факт, что он принадлежал кому-то другому? Более того, ее сестре.

- В начале, она действительно очень злилась. Но трудно устоять, находясь на грани

У меня перехватило дыхание, и он открыл глаза. Они были холодны и тяжелы как ночь.

- Ты не можешь! - сказала я слишком громко, и попыталась совладать со своим голосом, чтобы Чарли не услышал, но мне хотелось кричать.

- Эдвард, Они используют любой предлог, что бы начать драку. Они бы хотели этого. Ты не можешь нарушать правил!

- Может, не только они хотят драки.

- Не начинай, - резко сказала я. - Вы заключили договор – и вы будете выполнять его.

- Если бы он причинил тебе вред…

- Хватит! - оборвала я его. - Тут не о чем даже беспокоиться. Джейкоб не опасен.

- Белла, - он закатил глаза. - Не тебе судить, что опасно, а что – нет.
- Я знаю, что мне нечего бояться Джейка. И тебе тоже.

Он сжал зубы, кисти рук превратились в кулаки. Он все ещё стоял у стены, и меня бесило это расстояние между нами.

Я глубоко вздохнула, и пересекла комнату. Он не пошевелился, когда я обвила его руками. Рядом с теплом последнего полуденного солнца из окна, его кожа казалась особенно холодной. Он казался замерзшим куском льда.

- Прости, что заставила тебя волноваться. – тихо произнесла я.

Он вздохнул и немного расслабившись, обнял меня за талию.

- «Волноваться» – слишком мягкое определение, - пробормотал он. - Это был очень долгий день.

- Ты не должен был узнать про это, - напомнила я. - Я думала, что ты будешь охотиться дольше.

Я заглянула ему в лицо, в его воинственные глаза. По началу, из-за всех переживаний, я не обратила внимания, что глаза его были слишком темны. Темно фиолетовые круг пролегли под ними. Я неодобрительно нахмурилась.

- Когда Элис увидела, что ты исчезла, я вернулся.- объяснил он.

- Не нужно был этого делать. Теперь ты должен уходить снова. -  я помрачнела ещё сильнее.

- Я могу подождать.

- Это смешно. Я имею в виду, я знаю, она не могла меня видеть с Джейкобом, но тебе следовало знать…

- Но я не знал, - оборвал он. - И не рассчитывай, что я позволю тебе…

- О, да. Я рассчитываю, - перебила я его.

- Такое больше не повториться.

- Правильно! Потому что ты не поведешь себя так в следующий раз.

- Следующего раза не будет.

- Я же понимаю, что ты должен уходить, даже, если мне это и не нравится…

- Это не одно и тоже.  Я не рискую своей жизнью.

- Я тоже.

- Вервольфы опасны.

- Не согласна.

- Белла, я не собираюсь обсуждать это.

- Я тоже.

Его руки снова сжались в кулаки. Я чувствовала их за своей спиной.

Я бездумно ляпнула:
- Вся проблема действительно только в моей безопасности?

- Что ты имеешь в виду? – спросил он.

- Ты не…, - теория Анжелы сейчас показалось совсем идиотской. Было трудно закончить мысль. – То есть, ты ведь знаешь, что повода для ревности нет?

Он поднял бровь.
– Нет?

- Перестань шутить.

- Легко – здесь нет ничего смешного.

Я подозрительно нахмурилась.
- Или… здесь всё смешалось? Типа той ерунды - «вампиры и вервольфы враги навсегда»? Или мужские гормоны заиграли…

Его глаза блеснули.

- Это всё только из-за тебя. Всё о чем я переживаю –  твоя безопасность.

Темный огонь полыхавший в его глазах, был тому подтверждением.

- Хорошо, - вздохнула я. - Верю. Но я хочу, что бы ты знал – все бессмысленные разговоры о вашей вражде меня не касаются. Я - нейтральная сторона. Я - Швейцария. Я не хочу, чтобы меня касались территориальные разборки мифических существ.  Джейкоб – мне как родня. Ты... ну, не совсем любовь всей моей жизни, потому что я буду любить тебя гораздо больше чем всю свою жизнь. Ты любовь всего моего существования. Мне всё равно, кто вервольф, а кто вампир. Если Анжела окажется ведьмой, пускай тоже присоединяется к нам.

Прищурившись, он молча смотрел на меня.

- Швейцария, - подчеркнула я снова.

Он нахмуренно посмотрел на меня и вздохнул.

- Белла…, - начал он, но остановился, и сморщил от отвращения нос.

- Что ещё?

- Ну... не считай это оскорблением, но ты воняешь псиной, - ответил он.

Он криво улыбнулся, и я поняла, на сегодня спор закончен.

Эдвард должен был вернуться на охоту, поэтому он собирался уехать в пятницу вечером с Джаспером, Эмметом и Карлайлом. Они отправлялись в какой-то заповедник в Северной Калифорнии на поиски кугуаров* (горный лев, пума).

Мы не пришли к соглашению в деле о вервольфах, но в то время как Эдвард отправился отогнать свой «Вольво» домой, чтобы потом снова залезть в моё окно; я, не испытывая угрызений совести, позвонила  Джейку просто сообщить, что я снова приеду в субботу. Это не было каким-то тайным действием, Эдвард знал, что я чувствую. И если он снова сломает мою машину, тогда за мной приедет Джейкоб. Форкс был нейтральным пространством, так же как Швейцария, и как я.

Закончив работу в среду, я увидела что сегодня меня за рулем «Вольво» Эдварда ждала Элис, сначала это явление не вызвало у меня никаких подозрений. Пассажирская дверь была открыта, и неизвестная мне музыка басами сотрясала машину.

- Привет, Элис, -  усевшись в машину, я постаралась перекричать музыку. - Где твой брат?

Она подпевала под музыку, ее голос на октаву выше мелодии, сплетался с песней в сложной гармонии. Она кивнула мне, игнорируя вопрос и продолжая петь.

Я захлопнула дверь за собой и прикрыла уши руками. Она усмехнулась и убавила звук до приглушенного фона. Затем она одновременно выжала сцепление и газанула.

- Что происходит? - спросила я, начиная что-то подозревать. - Где Эдвард?

Она пожала плечами. - Они уехали раньше.

- О! - я старалась унять свое абсурдное разочарование. Если он уехал раньше, значит вернется скорее, напомнила я себя.

- Все мальчики уехали, и у нас намечается пижамная вечеринка! -  пропела она восторженно.

- Пижамная вечеринка? - повторила я, подозрения стали прочнее.

- Ты не рада? - вскрикнула она.

На секунду я встретилась с ее оживленным взглядом.

- Ты ведь похищаешь меня?

Она засмеялась и кивнула. - До субботы. Эсме утрясла все с Чарли; ты останешься со мной на две ночи. Я отвезу и заберу тебя завтра из школы.

Стиснув зубы, я отвернулась к окну.

- Извини, - сказала Элис, без особого раскаяния в голосе. - Он заплатил мне.

- Сколько? - прошипела я сквозь зубы.

- «Порше». Точно такой же, как я угнала в Италии, - счастливо вздохнула она. - Я не должна ездить на нем в Форкс, но если ты хочешь, мы можем проверить, сколько займет времени отсюда до Лос Анжелеса – готова спорить, я смогу доставить тебя назад к полуночи.

Я глубоко вздохнула.
- Думаю, я – пасс, - и вздохнула стараясь не дрожать.

Мы мчались по дороге, как всегда, слишком быстро. Элис подъехала к гаражу, и я быстро оглядела машины. Большой джип Эммета был здесь, а между ним и красным кабриолетом Розали стоял сияющий канареечно-желтый «Порше».

Элис грациозно выпрыгнула из машины и подошла к своей «взятке», она провела рукой по машине.

- Красивый, правда?

-  Просто потрясающий, - буркнула я. - Он дал тебе машину только за то, что ты два дня будешь держать меня пленницей?

Элис скорчила гримасу.

Секундой позже, я всё поняла и выдохнула ужаснувшись:
- И так будет всегда, когда он будет в отъезде?

Она кивнула.

Громко хлопнув дверью, я затопала к дому. Она танцующим шагом следовала за мной, всё ещё не испытывая никакого раскаяния.

- Элис, ты не думаешь, что это слишком назойливый контроль? Даже чуточку психически нездоровый?

- Вообще-то нет. - фыркнула она. - Похоже, ты не понимаешь, насколько опасным может быть молодой вервольф. Особенно учитывая то, что я не могу их видеть. Эдвард не может точно знать, что ты в порядке. Ты не должна быть такой безрассудной.

Я кисло произнесла:
- Да, потому что пижамная вечерника с вампирами - сосредоточие безопасности.

Элис рассмеялась. - Я сделаю тебе педикюр и все что угодно, - пообещала она.

Было не так уж и плохо, если исключить тот факт, что меня удерживали силой. Эсме принесла итальянскую еду – самую лучшую, из Порт Анжелес – и Элис набрала моих любимых фильмов. Даже Розали была здесь, в основном держась тихо в стороне. Элис все-таки настояла на педикюре, будто насмотревшись плохих ситкомов* (ТВ сериалов), она составила список запланированных дел.

- До скольки не будешь спать? - спросила она, когда мои ногти засверкали кроваво-красным лаком. Ее энтузиазм не испортило даже моё плохое настроение.

- Не хочу засиживаться. Нам утром в школу.

Она надулась.

- Все же, где я буду спать? - я смерила взглядом кушетку. Она была коротковата. – Ты не можешь  надзирать за мной в моем доме?

- Что же это будет за пижамная вечеринка? - Элис раздраженно покачала головой. – Ты будешь спать в комнате Эдварда.

Я вздохнула. Его черный кожаный диван был длиннее, чем этот. Вообще-то, золотой ковер в его комнате должно быть достаточно толстый, так что я могла поспать и на полу.

- Могу я вернутся домой, чтоб хотя бы забрать свои вещи?

Она ухмыльнулась: - Все уже улажено.

- Могу я воспользоваться твоим телефоном?

- Чарли знает, где ты.

- Я не собираюсь звонить Чарли. – нахмурилась я. - Мне придется отменить кое-что.

- О, - она задумалась. - Ну, не уверена, что могу разрешить звонить.

- Элис! - захныкала я громко. – Ну же, перестань!

- Ладно, ладно,- сказала она, выходя из комнаты, вернувшись через минуту с мобильным телефоном в руке.

– Конкретно звонки он не запрещал… - тихо проговорила она себе под нос, протягивая телефон мне.

Я набрала номер Джейкоба, надеясь, что он не носился где-то со своими друзьями. Удача была на моей стороне – он ответил.

- Алло?

- Привет, Джейк. Это я. - Элис секунду без всякого выражения смотрела на меня, затем развернулась и села на диване, между Розали и Эсме.

- Привет, Белла. – ответил Джейкоб, внезапной встревожившись. - Что случилось?

- Ничего хорошего. Я не смогу придти в субботу.

Минуту царило молчания. – Идиот, кровосос, - наконец произнес он. - Я думал он уехал. У тебя не может быть жизни, когда он уезжает? Или он закрывает тебя в гробу?

Я засмеялась.

- Это не смешно.

- Я засмеялась, потому что ты почти угадал, - сказала я ему. - Но он будет здесь в субботу, так что это уже не важно.

- Он будет кормиться в Форкс?- резко спросил Джейкоб.

- Нет, - я не позволила себе раздражаться. Ещё чуть-чуть и я разозлюсь, так же как и он. - Эдвард уехал раньше.

- О, ну тогда приезжай сейчас, - сказал он с неожиданным энтузиазмом. - Ещё не поздно. Или я приеду к Чарли.

- Я бы с радостью. Но сегодня я не у Чарли, - сказала я кисло. - В некотором роде я пленница.

Пока до него доходило, была тишина, и затем он прорычал:
- Мы придем и заберем тебя, - уверенно пообещал он, непроизвольно переходя на «мы».

Холодок пробежал по позвоночнику, но я ответила легко поддразнивая его:
- Заманчиво. Меня пытали – Элис красила ногти на ногах.

- Я серьезно.

- Не надо. Они просто хотят, чтобы со мной всё было в порядке.

Он рыкнул снова.

- Я знаю это прозвучит глупо, но они следуют голосу своего сердца.

- Сердца! - усмехнулся он.

- Извини за субботу, - сказала я. - Мне пора на боковую, - а точнее на кушетку, поправила я себя мысленно. – Но я скоро позвоню тебе.

- Ты уверена, что они тебе позволят? - едко заметил он.

- Не совсем, - вздохнула я. - Спокойной ночи, Джейк.

- Увидимся.

Элис внезапно возникла рядом, ее рука потянулась к телефону, но я уже набрала номер. Она его увидела.

- Думаю, что его телефон сейчас не с ним, - сказала она.

- Оставлю сообщение.

Телефон дал четыре гудка и затем последовал сигнал автоответчика. Приветствия не было.

- У тебя неприятности, - сказала я медленно, выделяя каждое слово. – Огромные неприятности. Разъяренные медведи гризли покажутся просто ручными зверюшками по сравнению с тем, что ждёт тебя дома.

Я резко захлопнула телефон и подала его Элис.
- Я закончила.

Она усмехнулась.
- Держать тебя в плену – это очень весело.

- Теперь я собираюсь спать, - объявила я, направляясь к лестнице. Элис последовала за мной.

- Элис, - вздохнула я. - Я не собираюсь сбежать. Ты бы об этом знала и ты бы поймала меня, если бы я попыталась.

- Я иду только для того, что бы показать, где твои вещи, - невинно сказала она.

Комната Эдварда была самой дальней по коридору третьего этажа, трудно было ошибиться, даже если бы я хуже ориентировалась в этом огромном доме. Но когда я включила свет, я застыла в растерянности. Я перепутала дверь?

Элис хохотнула.

Эта та же комната, быстро поняла я; просто переставили мебель. Диван был поставлен к северной стенке и магнитофон был выдвинут вперёд, перед огромными полками с компакт дисками – всё для того, что бы освободить место для грандиозных размеров кровати, которая теперь занимала центральное место в комнате.

Все это выглядело в два раза страшнее, потому что южная стеклянная стена отражала всю комнату как зеркало.

Все было подобрано в тон. Тускло-золотое, чуть светлее чем стены, покрывало; черная, сделанная из замысловато обработанного кованного железа, рама. Металлические розы обвивались вокруг высоких стоек и образовывали решетку у изголовья. Моя пижама была аккуратно сложена с краю кровати, сумка с туалетными принадлежностями лежала рядом.

- Что, черт возьми, это такое? - залепетала я.

- Ты же не думала, что он позволит тебе спать на кушетке?

Что-то неразборчиво пробормотав, я прошла к кровати забрать свои вещи.

- Оставляю тебя одну, - улыбнулась Элис. - Увидимся утром.

После того, как я почистила зубы и переоделась, я сгребла пушистую пуховую подушку с огромной кровати и затащила золотое покрывало на кушетку. Я знала, что поступаю глупо, но мне было все равно. «Порше» - взятка и огромная кровать в доме, где никто не спит – это всё больше чем просто раздражало. Я вырубила свет и свернулась на кушетке, думая, смогу ли я уснуть в таком состоянии.

В темноте стеклянная стена больше не была черным зеркалом, отражающим комнату. Свет луны освещал облака за окном. Когда мои глаза привыкли к темноте, я смогла увидеть как рассеянное сияние озаряло кроны деревьев и мерцало на видимом отсюда участке речной глади. Я смотрела на серебряный свет, ожидая, когда потяжелеют мои веки.

В дверь легонько постучали.

- Что, Элис? - прошипела я. Представив ее удивление, когда она заметит мою самодельную кровать, я приготовилась к обороне.

- Это я, - мягко сказала Розали, приоткрыв дверь. Серебряное сияние осветило ее прекрасное лицо.
- Можно войти?

Глава седьмая.
Несчастливый конец.

Розали нерешительно застыла на пороге, на ее потрясающе красивом лице отразилась неуверенность.

- Конечно, - ответила я, мой голос от удивления прозвучал на октаву выше. - Входи.

Я села и подвинулась, освобождая ей место на кушетке. Мой желудок скрутил нервный спазм, когда та из Калленов кому я не нравилась, бесшумно подошла и села рядом. Я терялась в догадках, почему она захотела поговорить со мной, но на ум ничего не приходило.

- Ты не возражаешь, если я побеседую с тобой пару минут? - спросила она. - Я ведь тебя не разбудила?
Она посмотрела на ободранную кровать, и перевела взгляд на кушетку.

- Нет, я не спала. Конечно, мы можем поговорить. – интересно, услышала ли она так же ясно как и я, тревожные нотки в моем голосе.

Она легко засмеялась, звук ее смеха походил на перезвон колокольчиков.

- Он так редко оставляет тебя одну, - сказала она. - Я решила, что нужно использовать возможность.

Что она хотела мне рассказать такого, чего нельзя было сказать при Эдварде? Руками я нервно мяла край покрывала.

- Пожалуйста, не думай, что хочу сказать что-то ужасное, - мягко сказала Розали, ее голос прозвучал почти умоляюще. Она положила руки себе на колени, и говорила смотря на них. - Раньше я и так сильно обидела тебя, и не хочу сделать это снова.

- Не волнуйся, Розали. Я не обижаюсь. Так что ты хочешь сказать?

Она снова засмеялась, смех ее прозвучал странно смущенно. - Попытаюсь рассказать тебе, почему я считаю, что тебе следует оставаться человеком – причины по которым я сама предпочла бы остаться человеком, если бы оказалась на твоем месте.

- Ох!

Она улыбнулась в ответ на мой потрясенный возглас и затем вздохнула.

- Эдвард когда-нибудь рассказывал тебе, что этому предшествует? - спросила она, жестом показав на свое великолепное бессмертное тело.

Внезапно помрачнев, я медленно кивнула головой.
- Он сказал, что это похоже на то, что случилось со мной в Порт Анжелесе, только рядом не будет никого, чтобы спасти меня. – это воспоминание заставило меня задрожать.

- И это правда всё, что он тебе рассказал? - спросила она.
- Да, - сказала я, опустошенным в замешательстве голосом. – А разве есть что-то ещё?

Она посмотрела на меня и улыбнулась; выражение ее лица было жесткое и горькое, но даже сейчас она была ошеломляюще красива.

- Да, - сказала она. – Есть ещё.

Я ждала, пока она смотрела в окно. Кажется, она пыталась успокоиться.

- Белла, хочешь услышать мою историю? В ней нет счастливого конца - но у кого из нас он есть? Если бы  наши истории заканчивались хорошо, мы все лежали бы сейчас под могильными плитами.

Я кивнула, хотя и была напугана ее тоном.

- По сравнению с тобой, я жила совсем в другом мире, Белла. Мой человеческий мир был намного проще. Шел 1933 год. Мне было восемнадцать лет, я была прекрасна. Моя жизнь была идеальной.

Она смотрела в окно на серебряные облака, ее мысли витали где-то далеко.

- Мои родители были типичными представителями среднего класса. У моего отца была стабильная работа в банке, теперь я понимаю, что он был доволен тем, чего достиг, он предпочитал считать свое процветание наградой за талант и тяжкий труд, а не просто случайной удачей. Тогда я принимала все как должное; в моём доме даже Великая Депрессия казалась лишь неприятным слухом. Конечно, я видела бедняков, тех кому не повезло. Мой отец убедил меня, что они сами были виноваты в своей бедности.

- Работа моей матери была вести хозяйство, нужно было содержать всё в безупречном порядке, и воспитывать меня и двух моих младших братьев. Я всегда стояла на первом месте и была ее любимицей. Тогда я не совсем понимала, хотя смутно догадывалась, что мои родители не были полностью удовлетворены тем, что имели, несмотря на то, что их доходы были гораздо выше, чем у большинства других людей. Им хотелось большего. Им хотелось успеха в обществе, можно назвать их карьеристами. Моя красота была для них подарком судьбы. Они видели в этом гораздо больше возможностей чем я.

- Они не были довольны жизнью, но зато меня всё устраивало. Я была довольна тем, что могла быть самой собой, быть Розали Хейл. Мне льстило, что мужчины провожали меня взглядом, куда бы я не пошла, с тех пор, как мне исполнилось двенадцать лет. Я была очарована тем, что мои подруги с завистью вздыхали, прикасаясь к моим волосам. И я была счастлива, что моя мать гордилась мной, а отец любил покупать мне красивые платья.

- Я знала, чего хочу от жизни, и всё указывало на то, что я получу желаемое. Я хотела быть любимой, быть обожаемой. Мечтала о пышной, утопающей в цветах свадьбе, чтобы все в городе смотрели, как отец ведёт меня к алтарю, и думали, что нет на свете никого прекрасней. Белла, мне как воздух было необходимо восхищение. Я была глупой и поверхностной, но я была довольна всем. - она улыбнулась, удивленная своей собственной оценкой.

- Влияние моих родителей сделало меня такой, я тоже желала от жизни материальных ценностей. Я хотела большой дом с элегантной мебелью, и чтобы кто-то следил за порядком в нем, и современную кухню, в которой бы кто-то готовил. Как я уже сказала, я была поверхностной. Юной пустышкой. И я не видела причин, по которым я не могла получить всего этого.

- Но кое-что из желаемого было для меня особенно важно. Особенно одно. Моей самой близкой подругой была девушка по имени Вера. Она рано вышла замуж - ей было всего семнадцать. Ее мужем был человек, за которого мои родители никогда не позволили бы мне выйти замуж – он был плотником. Год спустя она родила сына, маленького красивого мальчика с ямочками на щеках и черными кудряшками. Тогда, впервые в жизни я почувствовала настоящую зависть.

Розали посмотрела на меня своими бездонными глазами.
- Тогда было совсем другое время. Несмотря на то, что мне было столько же лет, сколько тебе сейчас, я была полностью готова к этому. Мне очень хотелось иметь своего собственного малыша. Мне хотелось иметь собственный дом и мужа, который целовал бы меня, возвращаясь с работы – всё как у Веры. Только мысленно  свой дом я представляла иначе…

Мне было трудно представить тот мир, который знала Розали. Для меня ее рассказ казался волшебной сказкой, а вовсе не реальной историей. Слегка шокированная, я сообразила, что ее мир был очень похож на мир Эдварда, тот в котором он, жил будучи человеком. Пока Розали сидела в молчании, я размышляла: «Кажется ли мой мир таким же непостижимым для него, каким мне показался мир Розали?».

Она вздохнула, и когда заговорила снова, ее голос изменился, там больше не было тоски.

- В Рочестере была только одна семья, принадлежавшая к высшему свету, и по иронии судьбы они носили фамилию - Кинг. Ройс Кинг владел банком, в котором работал мой отец, и практически всем остальным прибыльным бизнесом в городе. Вот как его сын, Ройс Кинг Второй, - ее рот искривился, когда она сквозь зубы произнесла его имя, - увидел меня впервые. Он собирался вступить во владение банком, и, поэтому, стал часто там появляться, изучая разные нюансы. Два дня спустя, моя мать очень кстати забыла дать отцу с собой на работу завтрак. Я помню как растерялась, когда она настояла, чтобы я надела свое белое платье из органзы и уложила волосы – и это лишь для того, чтобы просто пройтись до банка. - Розали горько усмехнулась.

- Я не обратила особого внимания на то, как пристально разглядывал меня Ройс. На меня всегда все смотрели. Но в тот вечер я получила первую розу. Всё время ухаживаний, каждый вечер он посылал мне по букету роз. Моя комната была постоянно наполнена ими. Когда я выходила из дома, мне казалось, что я даже пахну розами.

- Ройс был красив. У него были бледно-голубые глаза и белокурые, светлее моих, волосы. Он сказал, что мои глаза похожи на фиалки, после чего эти цветы стали появляться в букетах вместе с розами.

- Мои родители нас одобряли – это ещё было мягко сказано. Это было именно то, о чем они мечтали. А Ройс казался мне тем, о ком мечтала я. Принц из волшебной сказки пришел, чтобы сделать меня своей принцессой. Всё что я хотела, и все же я ждала большего. Я была знакома с ним меньше двух месяцев, а мы уже были обручены.

- Мы не проводили много времени наедине друг с другом. Ройс говорил, что у него слишком много дел на работе, а когда мы бывали вместе, ему нравилось, чтобы на нас смотрели и видели, как я держу его под руку. Мне это тоже нравилось. Было много вечеринок, танцев, и прелестных нарядов. Когда твоя фамилия Кинг, для тебя открыта любая дверь, и красная дорожка расстелена, чтобы приветствовать тебя.

- Это была недолгая помолвка. Свадьба планировалась грандиозная. Казалось, сбываются все мои мечты. Я была абсолютно счастлива. Приходя к Вере, я больше не испытывала зависти. Я представляла себе своих светловолосых малышей, играющих на огромных лужайках в имении Кингов, и мне становилось жаль ее.

Неожиданно Розали замолчала, плотно стиснув зубы. Это отвлекло меня от ее истории, и я поняла, что мы подошли к самой ужасной ее части. Как она и обещала, у этой истории не будет счастливого конца. Я подумала, наверно потому в ней столько горечи - больше чем у остальных - что ее человеческая жизнь оборвалась в момент, когда она достигла желаемого.

- В тот вечер я была у Веры, - прошептала Розали. Ее лицо было гладким, как мрамор, и таким же твердым. - Ее маленький Генри был действительно прелестным, особенно его улыбка с ямочками на щечках – он только-только научился садиться сам. Вера проводила меня до двери, держа на руках своего малыша, а рядом, обнимая за талию, стоял ее муж. Он поцеловал ее украдкой в щеку, думая, что я не вижу. Это меня взволновало. Когда меня целовал Ройс, это было как-то по-другому - не так нежно... Я выбросила эти мысли из головы. Ройс был моим принцем. И однажды, я стану королевой.

В лунном свете было сложно разглядеть, но кажется, ее бледное как мел лицо, стало ещё бледнее.

- На улице стемнело, и повсюду уже горели фонари. Я даже не думала, что уже так поздно, – сказала она и чуть слышно зашептала: - Было холодно. Слишком холодно для конца апреля. Свадьба должна была состояться всего лишь через неделю и, спеша домой, я беспокоилась о погоде… - я так отчетливо до сих пор все это помню. Я помню каждую мелочь той ночи. Поначалу... я часто возвращалась к тем событиям. Тогда я не могла думать больше ни о чем другом. Вот почему именно это так хорошо сохранилось в моей памяти, тогда как другие, приятные воспоминания моей жизни бесследно исчезли.

Она вздохнула и снова зашептала:
- Да, я беспокоилась о погоде… мне не хотелось переносить свадьбу в дом…

- Я почти добралась до дома, оставалось пройти всего пару улиц, когда услышала их. Компанию слишком громко смеявшихся мужчин под разбитым фонарем. Пьяных. Я пожалела, что не позвонила отцу и не попросила встретить и проводить меня до дома, но путь был таким коротким, что это показалось мне глупым. И затем он позвал меня по имени.

- Роуз! - закричал он, а остальные идиотски засмеялись.

- Сперва, я не заметила, что эти пьянчуги были слишком хорошо одеты. Это был Ройс и несколько его друзей, сыновей других богатеев.

- Это моя Роуз! - орал Ройс, смеясь вместе с ними, как дурак. - Ты припозднилась. Мы замерзли, ты заставила нас долго ждать.

- Я никогда не видела его пьяным. Так, несколько тостов на вечеринках и все. Он говорил, что не любит шампанское. Я и понятия не имела, что он предпочитает напитки покрепче.

- У него появился новый друг, приехавший из Атланты, он был другом какого-то из его друзей.

- Что я тебе говорил, Джон, - крикнул Ройс, хватая меня за руку и притягивая ближе. - Разве она не прекрасней, чем все эти твои красотки в Джорджии?

- Мужчина, которого звали Джоном, был загорелым брюнетом. Он оглядел меня с ног до головы, как будто я была лошадью, которую он собирается покупать.

- Трудно сказать, - медленно произнес он. - Она одета.

- Они засмеялись, все, включая Ройса. Вдруг, он сорвал жакет с моих плеч, кстати, это был его подарок, оторвав при этом медные пуговицы, и они рассыпались по улице.

- Покажи им, какая ты, Роуз! - засмеялся он и сорвал с моей головы шляпку. Заколки, которыми была приколота шляпка, вырвали несколько прядей моих волос, и я вскрикнула от боли. Похоже, им это понравилось… звук моей боли …

Розали вдруг посмотрела на меня так, будто забыла о моем существовании и удивилась увидев рядом. Я была уверена, что мое лицо было такое же бледное как и у нее. Хотя может и зелёное.

- Я не хочу заставлять тебя слушать остальное, - тихо сказала она. - Они оставили меня на улице, и, уходя, продолжали смеяться. Они думали, что я умерла. Они дразнили Ройса, что ему придется искать новую невесту. А он засмеялся и сказал, что сначала ему придется научиться сдерживать себя.

- Я лежала и ждала смерти. Было холодно. Но во мне было столько боли, что я даже удивилась, что холод все ещё имеет для меня значение. Пошел снег, а я все думала, почему я не умираю. Я с нетерпением ждала смерти, чтобы прекратить эту боль. Но это продолжалось так долго…

- Затем меня нашел Карлайл. Он учуял запах крови и пришел посмотреть в чем дело. Я помню, как во мне возникло неясное раздражение, когда он возился со мной, пытаясь спасти мою жизнь. Мне никогда не нравились ни доктор Каллен, ни его жена, ни ее брат - Эдвард тогда притворялся им. Меня огорчало, что все они были красивее меня, особенно мужчины. Но они не вращались в обществе, поэтому я видела их всего лишь раз или два.

- Когда он поднял меня с земли и побежал, я думала, что умерла, потому что бешеная скорость, с которой он несся, вызывала у меня ощущение полета. Я помню, как боялась, что боль больше никогда не прекратится…

- Затем я оказалась в теплой ярко освещённой комнате. И теряя сознание, я была благодарна за то, что боль начала утихать. Но вдруг, в меня вонзилось что-то острое, в мое горло, запястья, лодыжки. Я испуганно закричала, решив, что он подобрал меня, чтобы причинить ещё больше боли. А затем мое тело запылало в огне, и мне стало на всё наплевать. Я умоляла его убить меня. А когда в дом вернулись Эсме и Эдвард, я и их стала молить о смерти. Карлайл сел рядом со мной, взял мою руку и, сказав, что очень сожалеет, пообещал, что это скоро закончится. Он все мне рассказал, и иногда я даже его слушала. Он рассказал мне о том, что он такое и чем становлюсь я. Но я ему не поверила. Он извинялся передо мной каждый раз, когда я кричала.

- Эдвард был недоволен. Я помню, как они обсуждали меня. Иногда я прекращала кричать, всё равно толку от этого не было. 

- Карлайл, о чем ты думал? – сказал Эдвард. - Розали Хейл? – она в точности сымитировала раздраженный тон Эдварда.

- Мне не понравилось то, каким тоном он произнес мое имя, как будто со мной было что-то не так.

- Я просто не мог позволить ей умереть, - тихо сказал Карлайл. - Это было слишком… слишком ужасно, она ещё так молода.

- Я знаю, - ответил Эдвард, и мне показалось, что его голос прозвучал отрешенно. Меня это сильно возмутило. Я ещё не знала тогда, что он мог видеть всё, что видел Карлайл.

- Она такая юная. Я не мог ее бросить, - шепотом повторил он.

- Конечно, ты не мог, - согласилась Эсме.

- Люди постоянно умирают, - сурово напомнил ему Эдвард. – Ты не думаешь, что она слишком узнаваема? Кинги развернут бурную деятельность и, чтобы отвести от себя подозрения, начнут широкомасштабный поиск, – прорычал он.

- Меня порадовал тот факт, что им, кажется, было известно, что Ройс был преступником. Я пока ещё не знала, что все уже почти закончилось, что я могу сконцентрироваться на их разговоре только потому, что становлюсь сильнее. Боль стала отступать, начиная с кончиков моих пальцев.

- Что мы будем с ней делать? - с отвращением спросил Эдвард или, может, мне только показалось.

Карлайл вздохнул.
- Это ей решать. Может, она захочет пойти своей дорогой.

- Возможно, я бы сразу поверила в то, что он мне рассказал, если бы его слова не напугали меня так сильно. Я знала, что моя жизнь закончилась, и нет возврата назад. Я не могла свыкнуться с мыслью, что осталась одна.

испытывать стыд.

- Кровать? - спросил он снова. - Я думаю, что она прелестна.

- Она бесполезна, - смогла выдохнуть я.

Он вновь притянул мое лицо к себе, и наши губы слились в поцелуе. На сей раз медленно, он перевернулся, и снова оказался надо мной. Он был осторожен, стараясь, чтобы я не чувствовала его веса, но могла чувствовать холодный мрамор его тела, прижимающийся ко мне. Мое сердце стучало так громко, что я с трудом расслышала его тихий смех.

- Спорно, - не согласился он. – Нам будет трудновато делать то же самое на диване.

Его язык, холодный словно лед, осторожно обвел контур моих губ.

Моя голова шла кругом, воздух входил в легкие слишком быстро и не глубоко.

- Ты передумал? - спросила я, задыхаясь. Может, он изменил мнение, вопреки всем своим осторожным правилам. Может быть, под этой кроватью он подразумевал что-то более значительное, чем я думала. Моё сердце стучало почти болезненно, пока я ждала его ответа.

Эдвард вздохнул, перекатившись в сторону.

- Не глупи, Белла, - сказал он, с сильным разочарованием а голосе, очевидно, сообразив, что я имела ввиду. - Я просто хотел попытаться продемонстрировать тебе преимущества кровати, которая, похоже, тебе не нравится. Не увлекайся.

- Слишком поздно, - пробурчала я и добавила. - И мне нравиться кровать.

- Хорошо, - я услышала улыбку в его голосе, когда он поцеловал меня в лоб.

- Мне тоже. Но я все ещё думаю, что в ней нет необходимости, - продолжила я. - Если мы не собираемся увлекаться, какой в ней тогда смысл?

Он снова вздохнул.
- В сотый раз говорю тебе, Белла, увлекаться – опасно.

- Я люблю опасности, - настаивала я.

- Я знаю, - сказал он с едкими нотками в голосе, и я поняла, что он видел мотоцикл в гараже.

- Расскажу тебе, что на самом деле опасно, - быстро проговорила я, пока он не переключился на новую тему. - В один из таких дней я собираюсь спонтанно воспламениться – и ты не сможешь винить в этом никого, кроме себя.

Он стал отталкивать меня от себя.

- Что ты делаешь? - запротестовала я, цепляясь за него.
- Защищаю тебя от воспламенения. Если это для тебя слишком …

- Я в состоянии сдерживаться, - настаивала я.

Он позволил мне вернуться в свои объятия.

- Прости, ты не правильно поняла мои действия, - сказал он. - Я не хотел делать тебя несчастной. Это было некрасиво с моей стороны.

- Вообще-то это было очень-очень хорошо.

Он глубоко вздохнул.

– Разве ты не устала? Надо дать тебе выспаться.

- Нет, не устала. Я не возражаю, если снова пойму тебя не правильно.

- Возможно, это плохая идея. Ты не единственная, кто может увлечься.

- Нет, единственная, – проворчала я.

Он засмеялся:
– Белла, откуда тебе знать. Но это вовсе не означает, что твоя настойчивость может подорвать мой самоконтроль.

- Я не собираюсь извиняться за это.

- А я могу извиниться?

- За что?

- Ты сердилась на меня, помнишь?

- Ах, это.

- Извини, я был не прав. Мне намного легче, когда ты здесь, у меня, в безопасности, – его руки сжались вокруг меня. - Я схожу с ума, когда покидаю тебя. Не думаю, что снова уйду так далеко. Оно того не стоит.

Я улыбнулась.

- Ты не нашел парочки кугуаров?

- Вообще-то нашел. Не волнуйся. Прости меня, что я попросил Элис держать тебя пленницей. Это была плохая идея.

- Да, - подтвердила я.

- Я больше не буду.

- Хорошо, - просто сказала я. Он уже был прощен, - Но пижамные вечеринки действительно имеют свои плюсы… - я придвинулась ближе к нему. Крепче обвилась вокруг него, прижимая губы к его ключице. - Лично ты, можешь держать меня пленницей, сколько захочешь.

- Мм, - прошептал он, - ловлю тебя на слове.

- Ну что, теперь моя очередь?

- Твоя очередь? - спросил он удивленно.

- Извиняться.

- За что ты?

- Ты на меня не злишься? - спросила я моргая.

- Нет.

Звучало правдоподобно.

Я нахмурила брови.

- Ты видел Элис, когда пришел домой?

- Да – а что?

- Ты заберешь назад «Порше»?

- Конечно, нет. Это подарок.

Жаль, что я не видела выражение его лица. Но голос звучал так, будто он оскорбился.

- Ты не хочешь знать, что я сделала? - спросила я, начиная удивляться явному отсутствию интереса.

Я почувствовала, как он пожал плечами.

- Мне всегда интересно то, что ты делаешь, но ты можешь мне не рассказывать, если не хочешь.

- Но, я ездила в Ла Пуш.

- Знаю.

- И прогуляла школу.

- Я тоже.

Я смотрела в сторону его голоса, касаясь пальцами его лица, и пыталась понять его настроение.

- Откуда столько терпимости? - потребовала я объяснений.

Он вздохнул.

- Я решил, что ты права. Моя проблема была в… предрассудках по отношению к вервольфам. Я постараюсь быть более объективным и доверять твоим суждениям. Если ты говоришь, что там безопасно, значит так оно и есть.

- Ух-ты.

- И … самое важно… я не хочу, что бы это мешало нашим отношениям.

Я положила голову ему на грудь и закрыла глаза, чувствуя себя полностью удовлетворенной.

- Итак, - прошептал он будничным тоном. - Ты уже спланировала, когда снова вернешься в Ла Пуш?

Я не ответила. Его слова вернули воспоминания о Джейкобе, и мое горло непроизвольно сжалось.
Он не правильно истолковал мое молчание и напряжение.

- Это я к тому, чтобы успеть спланировать занятие и себе, - быстро объяснил он. - Не хочу, что бы ты чувствовала, что должна спешить обратно, потому что я сижу здесь и жду.

- Нет, - сказала я, и не узнала свой голос. - Я больше не собираюсь возвращаться туда.

- О, тебе не стоит этого делать ради меня.

- Не думаю, что меня там все ещё ждут, - прошептала я.

- Ты задавила чью-то кошку? - весело поинтересовался он.

Я знала, что он не хочет вытягивать из меня историю, но за его словами слышалось жгучее любопытство.

- Нет, - я тяжело вздохнула, и затем быстро прошептала, объясняя:  - Я думала, Джейкоб должен был догадаться … Я не думала, что это удивит его.

Эдвард ждал, пока я соберусь с духом, чтобы продолжить.
- Он не ожидал … что это произойдет так скоро.

- А, - тихо сказал Эдвард.

- Он сказал, что предпочитает видеть меня мертвой, - мой голос сорвался на последнем слове.

Пытаясь скрыть от меня свою реакцию, Эдвард на время притих. Затем он нежно притянул меня к своей груди.

- Мне так жаль.

- Я думала, ты обрадуешься, - шепнула я.

- Радоваться тому, что тебе больно? - пробормотал он, зарываясь в мои волосы. - Не думаю, Белла.

Я вздохнула и расслабилась, устраиваясь поудобнее в объятьях его каменного тела. Но он снова напрягся и застыл.

- Что случилось? - спросила я.

- Ничего.

- Можешь мне сказать.

Он помолчал с минуту.

- Это может разозлить тебя.

- Я все равно хочу знать.

Он вздохнул.
- Я почти готов убить его за то, что он сказал. Я хочу его убить.

Я нерешительно засмеялась.

- Я думаю, это прекрасно, что ты так хорошо умеешь себя контролировать.

- Я могу не сдержаться, - задумчиво заметил он.

- Если ты собираешься потерять контроль, я могу найти более подходящий повод для этого, - я потянулась к его лицу, пытаясь поцеловать его. Его руки обняли меня сильнее.

Он вздохнул.
– Ну почему я всегда должен быть ответственным?

Я улыбнулась в темноте.

– Не должен, позволь мне взять твою ответственность на несколько минут … или часов.

- Спокойной ночи, Белла.

- Подожди. Я кое о чем хотела спросить тебя.

- О чем?

- Я разговаривала с Розали прошлой ночью…

Его тело снова напряглось.
- Да. Она думала об этом, когда я пришел. Она дала тебе много пищи для размышлений?

Его голос был взволнованным, и я поняла, что он думает о тех причинах остаться человеком, которые Розали назвала мне. Но я была заинтересована кое в чем более важном.

- Она немного рассказала мне… о том времени, когда твоя семья жила в Денали.

Возникла короткая пауза. Начало удивило его.

- Да?

- Она упомянула что-то о клане женщин вампиров… и о тебе.

Он не ответил, хотя я ждала долго.

- Не волнуйся, - сказала я, когда тишина стала давящей. - Она сказала, что ты никому не… выказал какого-либо предпочтения. Но мне просто любопытно, было ли что-то с их стороны. То есть, проявляли ли они к тебе интерес.
Он снова ничего не сказал.

- Которая их них? - спросила я, пытаясь заставить звучать мой голос буднично и равнодушно. Попытки не очень удались. - Или их было несколько?

Нет ответа. Мне бы хотелось видеть его лицо, тогда можно было угадать, что означает его молчание.

- Элис расскажет мне, - заявила я. - Я пойду и спрошу у нее прямо сейчас.

Его руки сжали меня так, что я не смогла сдвинуться с места.

- Уже поздно, - сказал он. - Его голос звучал немного резковато, нечто новенькое, немного нервно, может, немного смущенно. - Кроме того, думаю, Элис ушла…

- Плохо, - сказала я. - Это очень плохо, не так ли? - Я начала паниковать, мое сердце усиленно забилось, когда я представила прекрасную бессмертную соперницу, о которой никогда не подозревала.

- Успокойся, Белла, - сказал он, целуя кончик моего носа. - Твое поведение абсурдно.

- Неужели? Тогда почему ты не расскажешь мне?

- Потому что нечего рассказывать. Ты делаешь из мухи слона.

- Которая? - настаивала я.

Он вздохнул.

- У Тани был некоторый интерес. Я в очень вежливой, джентльменской форме дал ей понять, что не отвечаю ей взаимностью. Конец истории.

Я, как могла, пыталась придать голосу спокойствия:
- Расскажи мне – как она выглядит?

- Как все мы – белокожая, с золотыми глазами, - слишком поспешно ответил он.

- И, конечно, потрясающе красивая.

Я почувствовала, как он пожал плечами.
- Для человека, наверно, - сказал он равнодушно. - Хотя ты знаешь, что?

- Что? - спросила я нетерпеливо.

Он прошептал мне в ухо, его холодное дыхание щекотало меня: - Я предпочитаю брюнеток.

- А она блондинка. Вот тебе и причина.

- Рыжеватая блондинка – совсем не в моем вкусе.

Я обдумывала это некоторое время, пытаясь сконцентрироваться, пока его губы медленно двигались по моей щеке, потом вниз по горлу, и возвращались назад. Он успел проделать это три раза, прежде чем я заговорила.

- Тогда, думаю, все в порядке, - решила я.

- Хмм, - прошептал он, касаясь губами моей кожи. - Ты так прелестна, когда ревнуешь. Оказывается это приятно.
Я сердито уставилась в темноту.

- Уже поздно, - снова почти беззвучно прошептал он, его голос был нежнее шелка.

- Спи, моя Белла. Сладких снов. Ты единственная тронула мое сердце. Я всегда буду твоим. Спи, моя единственная любовь.

Он стал напевать мне колыбельную. Уступить ему было делом времени, поэтому я закрыла глаза и теснее прильнула к его груди.

Глава девятая.
Цель.
Для поддержания легенды о пижамной вечеринке, Элис утром подбросила меня домой. Эдвард должен был скоро появится, официально вернувшись из своего «турпохода». Все это притворство раздражало меня, став вампиром я точно не буду тосковать по человеческому вранью.

Чарли выглянул в окно, когда услышал, как я хлопнула дверью машины. Он помахал Элис и пошел открывать входную дверь.

- Хорошо провела время? – спросил Чарли.

- Конечно, всё было здорово. Очень…по девичьи.

Я занесла свои вещи внутрь, бросив их внизу у лестницы, и направилась в кухню перекусить.

- Тебе сообщение, - крикнул мне Чарли.

Блокнот для телефонных заметок стоял на кухонном столе, на видном месте, опираясь на соусник.

«Звонил Джейкоб», - было написано подчерком Чарли.

«Он велел передать, что на самом деле не думает так, что сожалеет. Просил перезвонить. Будь паинькой и дай ему шанс. Он был расстроен».

Я скривилась. Обычно Чарли не так детально записывает  сообщения для меня.

Джейкоб может идти подальше, и расстраиваться сколько угодно. Не хочу с ним разговаривать. И вообще, из потустороннего мира звонки не разрешены. Если Джейкоб, предпочитает, чтоб я умерла, пусть привыкает к тишине.

Аппетит пропал. Я развернулась и отправилась разложить свои вещи.

- Ты не перезвонишь Джейкобу? – спросил Чарли. Он облокотился на стену в гостиной, наблюдая за мной.

- Нет.

Я начала подниматься по лестнице.

- Это не очень красиво, Белла, - сказал он. – Бог велел прощать.

- Займись своими делами, - пробурчала я, тихо, чтоб он не услышал.

Я знала, что стирки уже полно. Почистив зубы и кинув свою грязную одежду в корзину, я пошла поменять постельное бельё у Чарли. Оставив его простыни на верхней ступеньке лестницы, отправилась за своими.

Остановившись возле кровати, посмотрела по сторонам.

Где моя подушка? Я развернулась, осматривая комнату. Нет подушки. И вообще, моя комната выглядела непривычно убранной. Разве моя серая спортивная майка не висела на спинке кровати? И могу поклясться, что за кресло качалкой я оставила пару грязных носков, а где красная блузка, я примеряла ее два дня назад,  но решила, что она слишком нарядная для школы, и оставила ее висеть на поручне кресла… я снова развернулась. Моя корзина для грязного белья не была заполнена и на половину, хотя я точно помню, что оставила ее битком.

Чарли затеял стирку? Не похоже на него.

- Пап, ты включил стирку? – крикнула я в дверь.

- Нет. А что? – отозвался он. – Надо?

- Да нет, я так... Ты искал что-то в моей комнате?

- Нет. Зачем?

- Я не могу найти…кофту…

- Даже не заходил к тебе.

А потом я вспомнила, что Элис заходила сюда забрать мою пижаму. Я не заметила, чтоб она позаимствовала мою подушку, но я ведь старательно избегала кровати. Все выглядело так, будто она пока выбирала то, что ей было нужно, раскладывала по местам все остальное. Мне стало стыдно за свою неряшливость.

Но красная блузка была чистая, так что я отправилась вызволять её из кучи грязного белья.

Я ожидала найти её на самом верху, но её не было. Перерыв всю кучу белья я так и не нашла блузки. У меня паранойя, мне казалось,  что-то еще пропало, или даже много чего. Корзина была заполнена меньше чем на половину.

Я подхватив свои простыни и, забрав по пути бельё Чарли, пошла к стиральной машине. Она была пуста. Я проверила сушку, ожидая найти постиранное бельё там, любезность от Элис. Ничего. Я нахмурилась, просто мистика какая-то.

- Ты нашла что искала? – прокричал Чарли.

- Пока нет.

Я пошла обратно наверх, искать под кроватью. Одни только комья пыли. Начала искать в шкафу. Может, я положила красную блузку туда и забыла.

Я сдалась, когда раздался звонок в дверь. Это скорее всего Эдвард.

- Открой, - Чарли напутствовал меня, кода я проскочила мимо него.

- Папа, расслабься.

С улыбкой на лице, я открыла дверь.

Золотые глаза Эдварда были широко раскрыты, его ноздри раздувались, губы приподнялись, демонстрируя зубы.

- Эдвард? – мой голос был резким от испуга, когда я увидела его выражение. – Что…?

Он приложил палец к моим губам. – Всего две секунды, - прошептал он. - Не двигайся.

Я замерла на пороге, а он … просто исчез. Он двигался настолько быстро, что Чарли даже не заметил, когда он проскочил мимо него.

Прежде чем я сосчитала до двух, он уже вернулся. Он обнял меня за талию и быстро потянул меня в сторону кухни. Его глаза осмотрели помещение, он держал меня, словно заслоняя своим телом от чего-то. Я бросила взгляд на Чарли, лежащего на диване, но он старательно не замечал нас.

- Кто-то был здесь, - прошептал он мне на ухо, после того как подвёл меня в дальний конец кухни. Его голос был напряжен, я с трудом слышала его сквозь шум стиральной машины.

- Клянусь, что ни один вервольф… – начала я.

- Это не они, - он тут-же прервал меня, отрицательно качнув головой. - Это кто-то из нас.

Его тон ясно давал понять, что он не имел в виду свою семью.

Кровь отлила от моего лица.
- Виктория? – сдавлено выдохнула я.

- Это незнакомый запах.

- Кто-то из Волтури,- предположила я.

- Возможно.

- Когда?

- Вот почему я думаю, что это могут быть они, это произошло недавно, сегодня рано утром, пока Чарли спал. И кто бы это ни был, он его не тронул, значит у них была другая цель.

- Они искали меня.

Он не ответил, замер, словно превратился в статую.

- О чём вы тут двое шушукаетесь? – Спросил Чарли с подозрением, заходя в кухню с пустой миской из-под попкорна в руках.

Мне стало плохо. Пока Чарли спал, вампир был в нашем доме и искал меня. Дыхание перехватило от охватившей паники. Я не могла ответить, просто в ужасе уставилась на него.

Выражение лица Чарли изменилось.  Неожиданно он ухмыльнулся. – Если вы тут ссоритесь…что ж, не смею вам мешать.

Всё ещё ухмыляясь, он поставил свою миску в раковину, и вышел из кухни.

- Пошли, - сказал Эдвард, низкий голос его был тверд.

- Но Чарли! – страх стиснул мне грудь, дыхание давалось с трудом.

Он обдумал всё за секунду, и потом телефон оказался у него в руке.

- Эммет, - сказал он в трубку, и начал так быстро говорить, что я не успевала разобрать слов. Он уложился в тридцать секунд. Затем, потянул меня в сторону двери.

- Эммет и Джаспер уже выехали, - прошептал он, и почувствовав моё сопротивление добавил. - Они обыщут лес, с Чарли будет всё в порядке.

Я позволила ему тянуть меня, слишком напуганная, чтоб ясно мыслить. Чарли встретил мои испуганный взгляд самодовольной усмешкой, но потом на его лице отобразилась растерянность. Эдвард вывел меня из дома раньше, чем Чарли успел что-то произнести.

- Куда мы едем? – я не могла перестать шептать, даже когда мы оказались в машине.

- Поговорить с Элис, - сказал он мне, уже не шепотом, а жестким тоном.

- Думаешь, она могла что-то видеть?

Сузив глаза, он смотрел на дорогу.

- Возможно.

Они уже ждали нас, встревоженные звонком Эдварда. Я словно вошла в музей, все замерли напряженными статуями.

- Что там произошло? – потребовал объяснений Эдвард, как только мы вошли. Я была потрясена увидев, как он сверлит взглядом Элис, руки сжаты в кулаки от охватившего его гнева.

Элис стояла, скрестив руки на груди. Двигались лишь её губы: - Понятия не имею. Я ничего не видела.

- Как такое возможно? – прошипел он.

- Эдвард, - сказала я с упрёком. Мне не нравилось, что он разговаривал с Элис в подобном тоне.

Карлайл вмешался успокаивая:  - Это не точная наука, Эдвард.

- Он был в её комнате Элис. Он мог подстеречь ее там.

- Я бы увидела это.

Эдвард взмахнул руками в гневе.

- Действительно? Ты уверенна?

Голос Элис был холоден, когда она отвечала:
- Ты уже поручил мне наблюдать за решениями Волтури, наблюдать за возвращением Виктории, наблюдать за каждым шагом Беллы. Ты хочешь добавить ещё что-то? Мне нужно наблюдать за Чарли, или за комнатой Беллы, или за домом, или за всей улицей тоже? Эдвард, если я буду смотреть за всем, все просто смешается в моей голове.

- Похоже, что это уже произошло, -  сухо сказал Эдвард.

- Она не была в опасности. Нечего было видеть.

- Если ты наблюдаешь за Италией, почему ты не видела, как они отправляли…

- Не думаю, что это они, - настаивала Элис. - Я бы увидела.

- Кто ещё мог бы оставить Чарли в живых?

Я вздрогнула.

- Не знаю, - сказала Элис.

- Ты очень помогла.

- Эдвард, прекрати,  - прошептала я.

Он повернулся ко мне, его лицо было всё ещё злым, его зубы сжались. Посмотрев на меня пол секунды, он неожиданно выдохнул. Его глаза стали нормальными, ушло напряжение с лица.

- Ты права, Белла. Прошу прошения, - он посмотрел на нее. - прости меня Элис. Я не должен был вымещать злость на тебе. Это непростительно.

- Я все понимаю, - заверила его Элис. - и тоже переживаю.

Эдвард глубоко вдохнул.
– Хорошо, давайте подумаем логически. Какие есть варианты?

Все, кажется, оттаяли. Элис расслабилась и облокотилась на спинку дивана. Карлайл медленно прошел мимо неё, его глаза были задумчивыми. Эсме села на софу напротив Элис, подобрав под себя ноги. Только Розали всё ещё была неподвижна, стоя к нам спиной и смотря сквозь стеклянную стену.

Эдвард притянул меня на софу, и я села рядом с Эсме, она тут-же обняла меня. Он крепко держал мою руку.

- Виктория? – спросил Карлайл.

Эдвард отрицательно махнул головой. – Нет. Я знаю её запах. Это может быть кто-то из Волтури, кто-то кого я раньше не встречал…
Элис мотнула головой. – Аро никого не просил присматривать за ней пока. Я точно увижу это. Я жду этого.

Эдвард быстро повернул голову в её сторону. – Ты наблюдаешь за официальными приказами.

- Ты думаешь, кто-то из них действует сам по себе? Зачем?

- Идея Кая, - предположил Эдвард, его лицо опять напряглось.

- Или Джейн…- сказал Элис. – У них обоих есть возможности, чтоб послать кого-то незнакомого нам…

Эдвард нахмурился. – А с какой целью?

- Это бессмыслица какая-то, - сказал Эсме. – Если бы кто-то собирался подкараулить Беллу, Элис почувствовала бы это. Он, или она, не собирались причинять вреда Белле или Чарли.

Я поежилась, услышав имя отца.

- Всё будет хорошо, Белла, - прошептала Эсме, поглаживая мои волосы.

- Но зачем это им нужно? – задумался Карлайл.

- Проверяли, человек ли я до сих пор? – предположила я.

- Возможно, - сказал Карлайл.

Розали выдохнула, достаточно громко, чтоб я услышала. Она пошевелилась, и её лицо в ожидании повернулось в сторону кухни. Эдвард посмотрел туда удручённо

Из кухни появился Эммет, а за ним и Джаспер.

- Давно ушел, несколько часов назад, - разочарованно заявил Эммет. – След вёл нас на восток, потом на юг, а потом исчез возле дороги. Его ожидала машина.

- Не везёт, - пробурчал Эдвард. – Если б он пошел на запад…тогда можно было бы псов занять делом.

Я вздрогнула, и Эсме погладила мои плечи.

Джаспер посмотрел на Карлайла. – Никто из нас не узнал его. Но смотри, - он вытащит что-то зелёное и помятое. Карлайл взял это и поднёс к лицу. Я заметила, что это листок папоротника, когда Джаспер передавал это Карлайлу. – Может знаешь этот запах.

- Нет, - сказал Карлайл. – Не узнаю. Впервые ощущаю.

- Может, мы размышляем не в том направлении. Может это просто совпадение…, - начала Эсме, но остановилась когда увидела всеобщее скептическое выражение. – Я не хочу сказать, что незнакомец случайно зашел в дом Беллы. Может, кто-то зашел туда из любопытства. Наш запах там повсюду. Он мог заинтересоваться, что привело нас туда?

- Почему он тогда просто не пришел сюда? Если просто интересовался? – спросил Эммет.

- Ты бы пришел, - сказала Эсме с внезапной доброй улыбкой. – Но не все из нас мыслят так прямо. Наша семья очень большая – он или она могли просто испугаться. Но Чарли не тронули. Это не обязательно должен быть враг.

Просто любопытство. Как были любопытны Джеймс и Виктория, в самом начале? Мысль о Виктории заставила меня дрожать, хотя единственное в чём они были точно уверенны, что это была не она. Не в этот раз. Но она будет продолжать упорствовать в своей одержимости. На этот раз это был просто кто-то другой, незнакомец.

До меня медленно доходило, что вампиры в этом мире не такая редкость, как я привыкла думать. Сколько раз обычный человек пересекается с ними, и ничего не подозревает? Сколько смертей, которые считаются обычными преступлениями и несчастными случаями, на самом деле имеют отношение к их жажде? Насколько переполнен будет этот новый мир, когда я наконец присоединюсь к ним?

У меня прошел мороз по коже из-за своего неясного будущего.

Каллены обдумывали слова Эсме с разными выражениями на лицах. Я могла видеть, что Эдвард не поддержал ее теорию, а Карлайл очень хотел, чтобы все было именно так.

Элис поджала губы. – Я так не думаю. Время визита было подобрано слишком хорошо… Этот незнакомец был настолько осторожен, чтоб никого не встретить. Такое впечатление, что он или она знали, что я увижу…

- У него могли быть другие причины, чтоб не контактировать ни с кем, - напомнила ей Эсме.

- Неужели так важно, кто это был? – спросила я. – Неужели то, что кто-то искал меня… не является достаточным поводом? Мы не должны ждать выпускного.

- Нет, Белла, - сказал Эдвард быстро. – Не всё так плохо. Если бы ты была действительно в опасности, мы бы знали.

- Подумай о Чарли, - напомнил мне Карлайл. – Подумай, как будет ему больно, если ты просто исчезнешь.

- Я и думаю о Чарли! О нем я волнуюсь! А что если бы моего маленького гостя мучила жажда вчера вечером? Пока я возле Чарли, он тоже поставлен под удар. Если что-то случится с ним, это будет моя вина!

- Вряд ли, Белла, - сказала Эсме, поглаживая мои волосы. – С ним ничего не случится. Нам просто придётся быть более осторожными.

- Еще более осторожными? – повторила я недоверчиво.

- Всё будет в порядке, Белла, - пообещала Элис. Эдвард сжал мою руку.

И я понимала, посмотрев на все их прекрасные лица, посмотрев на каждого из них, что ничего из сказанного мной, не изменит их мнения.

В молчании мы подъезжали к моему дому. Я была разочарованна. Несмотря на свои ожидания, я всё ещё была человеком.

- Ты не останешься одна ни на секунду, - пообещал Эдвард, когда привёз меня к Чарли. – Кто-нибудь всегда будет рядом. Эммет, Элис, Джаспер…

Я вздохнула. – Это смешно. Им будет так скучно, что они сами меня убьют лишь бы занять себя чем-то.

Эдвард посмотрел на меня строго. – Очень смешно, Белла.

Чарли был в хорошем настроении, когда я вернулась. Он видел напряжение между мной и Эдвардом, и неправильно его истолковал. С самодовольной улыбкой он смотрел, как я накрываю для него ужин. Эдвард вышел на некоторое время, подозреваю для  осмотра окрестностей, Чарли специально подождал, пока он вернётся, чтоб передать мне сообщения.

- Джейкоб снова звонил, - сказал Чарли, как только появился Эдвард. Моё лицо ничего не выражало, пока я ставила тарелку перед отцом.

- Ну и что?
Чарли нахмурился. – Не будь так мстительна, Белла. У него был несчастный голос.

- Джейкоб платит тебе за рекламу, или ты доброволец?

Чарли ворчал что-то бессвязно, пока не занялся едой.

Хотя он и не понял, но его слова попали у цель.

Моя жизнь сейчас походила на игру в кости – будет ли следующий бросок удачным? А если что-то действительно случится со мной? Слишком ужасная месть, оставить Джейкоба с чувством вины от его собственных слов.

Но я не хотела говорить с ним, пока Чарли, который будет слушать каждое моё слово, рядом. Не хочу случайно сказать лишнего. Думая об этом, я позавидовала отношениям Джейкоба и Билли. Как все просто, когда у тебя нет секретов от человека, с которым живёшь.

Лучше подожду утра. Похоже, что сегодня ночью я не умру, и в конце-концов, Джейкоб помучается от своей вины ещё двенадцать часов. Может это, даже, пойдет ему на пользу.

Когда Эдвард официально ушел вечером, мне стало интересно, кто был там на улице под проливным дождём, охраняя меня и Чарли. Мне было неловко из-за Элис, или другого кто там мог быть, но всё же спокойно. Должна признать - было хорошо, знать, что я не одна. И Эдвард вернулся очень быстро.

Он убаюкал меня снова, и даже во сне, я знала что он рядом, и никакие кошмары не беспокоили меня.

Утром, прежде чем я проснулась, Чарли со своим заместителем Марком ушел на рыбалку. Отсутствие надзора я решила использовать, чтобы совершить акт милосердия.

- Буду мириться с Джейкобом, - предупредила я Эдварда, когда доела завтрак.

- Я знал, что ты простишь его, - сказал он с лёгкой улыбкой. – Среди множества твоих талантов, злопамятность не значится.

Я закатила глаза. Казалось, что Эдвард действительно покончил со своей нелюбовью к вервольфам, это меня радовало.

На часы я посмотрела только тогда, когда уже набрала номер. Было немного рановато для звонков, и я переживала, что разбужу Билли и Джейка, но кто-то сразу же поднял трубку, значит дежурил около телефона.

- Алло? – ответил вялый голос.

- Джейкоб?

- Белла! – воскликнул он. – О, Белла! Прости меня! – перескакивая через слова, он спешил их все высказать. – Клянусь, я не специально. Я дурак. Я был зол, но это не оправдание. Это были самые идиотские слова за всю мою жизнь, прости меня. Не злись на меня, пожалуйста? Пожалуйста. Согласен на пожизненное рабство  - только прости меня.

- Не сержусь. Ты прощен.

- Спасибо тебе,- он пылко выдохнул. – Не верится, что был таким придурком.

- Не переживай, я привыкла к этому.

Он громко, с облегчением, рассмеялся.
– Приезжай ко мне - попросил он. – Хочу загладить свою вину.

Я нахмурилась. – Как?
- Всё что захочешь. Прыжки с утёса, - предложил он, вновь рассмеявшись.

- О, это чудесная идея.

- Я буду беречь тебя, не важно чем бы ты захотела заняться, - пообещал он.

Я мельком глянула на Эдварда. Его лицо было очень спокойным, но я была уверенна, сейчас не время развлекаться.

- Сегодня не могу.

- Он не доверяет мне, правда? –  в голосе Джейкоба слышались стыд и горечь.

- Не в этом дело. Есть…ну, есть другая проблема более серьезная, чем дурно воспитанный вервольф подросток… - мой шутливый тон не смог обмануть его.

- Что случилось? – потребовал он ответа.

- Э-э, - я не была уверенна, что должна говорить ему.

Эдвард протянул свою руку к телефону. Я внимательно посмотрела на его лицо. Он казался достаточно спокойным.

- Белла? – спросил Джейкоб.

Эдвард вздохнул, подвигая свою руку ближе.

- Ты не против поговорить с Эдвардом? – спросила я нерешительно. – Он хочет что-то сказать тебе.

Долгая пауза.
- Хорошо, - наконец согласился Джейкоб. – Это должно быть интересно.

Я отдала трубку Эдварду, надеюсь, он прочитал предупреждение в моих глазах.

- Привет, Джейкоб, - очень вежливо сказал Эдвард.

Потом была тишина. Закусив губу, я пыталась предположить, как ответил Джейкоб.

- Кто-то был в доме, кто-то - чей запах я не знаю, - объяснял Эдвард. – Сталкивалась ли ваша стая с чем-то новым?

Ещё одна пауза, пока Эдвард кивал сам себе, не удивляясь.

- Вот в чём загвоздка, Джейкоб. Я не отпущу Беллу из поля зрения, пока проблема не будет решена. Ничего личного…

Джейкоб прервал Эдварда, и я слышала гул его голоса в трубке. Что бы он ни говорил, но он был гораздо настойчивее, чем раньше. Я безуспешно попыталась разобрать слова.

- Может быть ты прав…, - начал Эдвард, но Джейкоб спорил снова. По крайней мере, никто из них не звучал зло.

- Это интересное предложение. Мы готовы на повторные переговоры. Если Сэм захочет.

Голос Джейкоба стал тише. Я даже начала грызть ноготь на большом пальце пытаясь понять, что означает выражение лица Эдварда.

- Спасибо, - ответил Эдвард.

Потом Джейкоб сказал что-то, что вызвало удивление Эдварда.

- Вообще-то, я собирался идти один, - сказал Эдвард, отвечая на неожиданный вопрос. – И оставить её с остальными.

Голос Джейкоба зазвучал выше, и казалось, что он пытается убедить в чём-то.

- Я попытаюсь решить это объективно, - пообещал Эдвард. – Настолько объективно, насколько смогу.

На этот раз пауза была короче.

- Это идея не так уж и плоха. Когда?..  Нет, подходит. В любом случае, я бы хотел иметь возможность идти по следу лично. Десять минут…Конечно, - сказал Эдвард. Он протянул трубку мне. – Белла?

Я взяла трубку медленно, чувствуя растерянность.

- Что это было?  - немного раздраженно спросила я у Джейкоба. Понимала, что веду себя как ребенок, но чувствовала себя лишней.

- Перемирие, я думаю. Слушай, сделай мне одолжение, - предложил Джейкоб. – Попробуй убедить своего кровососа, что самое безопасное место для тебя, особенно когда он уедет, в нашей резервации. Мы способны справится со всем.

- В этом ты и пытался убедить его?

- Да. Это разумно. Похоже, что и Чарли тоже лучше будет побыть здесь. Как можно дольше.

- Пусть Билли займется этим, - согласилась я. Я не хотела подставлять Чарли под удар, который обычно предназначался мне. – Что ещё?

- Нужно заново разметить границу, чтоб мы смогли словить любого, кто подберётся слишком близко к Форкс. Я не уверен, что Сэм пойдёт на это, но пока он не согласится, я буду присматривать за всем, что происходит.

- Что значит «присматривать за всем»?

- Я хочу сказать, что если ты увидишь пробегающего рядом с твоим домом волка, не стреляй в него.

- Конечно не буду. Тебе совсем не нужно делать ничего… рискованного.

Он фыркнул. – Не глупи, я могу позаботиться о себе.

Я вздохнула.

- Ещё я пытался убедить его разрешить тебе навестить нас. Он такой подозрительный, так что не позволяй ему нести всякую фигню про безопасность. Он прекрасно знает, что в резервации ты будешь в безопасности.

- Я учту это.

- Скоро увидимся, - сказал Джейкоб.

- Ты приедешь?

- Ага. Мне нужно запомнить запах твоего визитёра, чтоб мы могли взять его след если он вернётся.

- Джейк, мне совсем не нравится что ты будешь преследовать…

- О, пожалуйста, Белла, - прервал он. Рассмеялся и повесил трубку.

Глава десятая.
ЗАПАХ.

Это было так по-детски. С какой стати Эдварду нужно было уходить, когда сюда придёт Джейкоб? Неужели они так и не повзрослели?

- Белла, не то чтобы я чувствовал личную неприязнь к нему, но так будет проще нам обоим, - уходя сказал Эдвард. - Я буду неподалеку. Ты будешь в безопасности.

- Я волнуюсь не из-за этого.

Он улыбнулся, и его глаза лукаво блеснули. Эдвард притянул меня к себе и спрятал лицо в моих волосах. Когда он вдохнул мой запах, я ощутила его прохладное дыхание в прядях волос; по моей шее побежали мурашки.

- Я скоро вернусь, - сказал он, а затем рассмеялся, будто я только что удачно пошутила.

- Что тут смешного?

Но Эдвард только усмехнулся и так и не ответив, направился к лесу.

Напавшее племя привело с собой своры огромных, покрытых густой шерстью собак, их они использовали в упряжках для своих саней, в которых они путешествовали по замерзшему северу. Духи воинов обратили собак против своих хозяев, потом вызвали полчища летучих мышей из скальных пещер. В помощь собакам, они использовали воющий ветер, пугавший людей.

Собаки и летучие мыши победили. Немногие уцелевшие враги, назвали нашу гавань проклятой. Когда войны духи освободили собак, те убежали и одичали. Квильюты вернулись победителями, в свои тела и к своим жёнам.

  - Соседние племена, Хо и Мака, заключили договор с племенем Квильют. Они не хотели иметь дело с нашей магией. Мы жили в мире с ними. Когда враг приходил снова, войны духи прогоняли их.

  - Сменялись поколения. Пришло время последнего великого Вождя Духов, Таха Аки. Он славился своей мудростью и миролюбивостью. Люди жили хорошо и были довольны его заботой.

  - Но был один недовольный человек – Утлапа.   Негромкое шипение пробежало вокруг костра. Я слишком медлительна, чтоб заметить, откуда оно появилось. Билли не обратил на это внимание, и продолжил свою легенду.

  - Утлапа был одним из самых сильных воинов духов  вождя Таха Аки – могущественный, но алчный человек. Он считал, что люди должны использовать магию для расширения своих земель, что они должны поработить племена Хо и Мака и создать империю.

   - Сейчас, когда воины узнали все свои силы, они могли читать мысли друг друга. Таха Аки видел, о чём мечтает Утлапа. Ему приказали покинуть народ, и никогда больше не использовать силу своего духа. Утлапа был силён, но сила войнов вождя превосходила его. Ему пришлось уйти, другого выхода у него не было. Взбешенный изгнанник затаился в лесу неподалёку, ожидая шанс отомстить вождю.

  - Даже в мирные времена, Вождь Духов был начеку и защищал свой народ. Часто он ходил в священное, тайное место в горах. Он покидал своё тело и прочёсывал лес и побережье - убедиться, что угрозы нет.

  - Однажды, когда Таха Аки ушёл, чтобы исполнить свой долг, Утлапа проследил за ним. Сначала, он планировал просто убить вождя, но у этого плана были свои недостатки. Конечно же,  воины духи будут разыскивать его, чтоб убить, а они могут преследовать его быстрее, чем он мог бежать от них. Он спрятался в скалах и наблюдал, как вождь готовиться покинуть своё тело, и тут у него созрел другой план.

  - Таха Аки покинул своё тело в тайном месте, и парил вместе с ветром, охраняя  свой народ. Утлапа выжидал, неуверенный, что дух вождя отлетел достаточно далеко.

   - Вождь почувствовал мгновенно, когда Утлапа присоединился к нему в мире духов, тотчас он узнал и план убийства. Он помчался обратно в своё тайное место, но даже ветер не был достаточно быстр, чтоб помочь ему спастись.

  - Когда он вернулся, его тела уже не было. Тело Утлапы лежало покинутое, он не оставил путей для спасения вождю, перерезав глотку своему собственному телу руками Таха Аки.

  - Таха Аки проследовал за своим телом вниз с горы. Он кричал Утлапе, но тот его игнорировал, словно вождь был всего лишь ветром.

  - Таха Аки наблюдал с отчаянием, как Утлапа занял его место вождя Квильютов. Несколько недель Утлапа выжидал, желая убедиться, что все поверили будто он Таха Аки. Потом и произошли перемены – первым его указом был запрет любому воину посещать мир духов. Он заявил, что ему было видение об опасности, но на самом деле он боялся. Он знал, что Таха Аки будет ждать возможности рассказать свою историю. Он боялся и сам входить в мир духов, зная, что тогда Таха Аки вернётся в своё тело. Таким образом, его планы по завоеванию стали неосуществимы, ему приходилось довольствоваться лишь правлением в племени. Он стал обузой для своего племени – обретая привилегии, которых никогда не требовал Таха Аки, отказался работать наравне со своими воинами, взял вторую молодую жену, а потом и третью, несмотря на то, что жена Таха Аки была жива, и это было неслыханным для племени. Таха Аки наблюдал за этим с бессильной яростью.

- В конце концов, Таха Аки решил убить своё тело, чтобы спасти племя от выходок Утлапы. Он призвал свирепого волка, но Утлапа спрятался за спинами своих воинов. Когда волк убил юношу, который защищал поддельного вождя, Таха Аки ужасно загоревал. Он приказал волку уйти.

   - Истории говорят нам, что нелегко быть воином духом. Освобождение от своего тела страшно, хотя и захватывающе. Поэтому они использовали свою магию только в крайнем случае. Одинокое скитание вождя изматывало и, постепенно, убивало его дух. Пребывание вне своего тела дезориентировало, было пугающе и неудобно. Таха Аки существовал без тела уже очень давно и терпел страшные муки. Застряв в этом ужасном небытие навечно, он чувствовал, что обречен никогда не пересечь пределов дальних земель, где ждали его предки.

   - Большой волк следовал за страдающим духом Таха Аки. Волк был огромен, даже для своего племени, и прекрасен. Таха Аки неожиданно позавидовал безмолвному животному. У него, по крайней мере, есть тело. Есть жизнь. Даже жизнь животного была бы намного лучше этого пустого, ужасного существования.

   - Тогда его посетила идея, которая изменила всех нас. Он попросил великого волка поделиться с ним местом в себе. Волк подчинился.  Таха Аки вошел в тело волка с облегчением и благодарностью. Это не было его тело, но находится в нем, все же лучше, чем в пустоте мира духов.

  - Как одно целое, человек и волк вернулись к поселению у гавани. Люди разбегались в страхе, призывая на помощь воинов. Воины с копьями выбежали на встречу волку. Утлапа, конечно же, надежно укрылся.

   -Таха Аки не напал на своих воинов.  Он медленно пятился от них, выразительно смотрел и пытался подвывать песню своего народа. Воины начали понимать, что волк этот не обычное животное, что на него влиял дух. Один старый воин, которого звали Ут, решил нарушить запрет вождя-самозванца и попытаться поговорить с волком.

      - Как только Ут пересёк порог мира духов, Таха Аки покинул волка, покорно ждавшего его возвращения, и поговорил с воином. Ут мгновенно узнал правду, и обрадовался возвращению истинного вождя.

    - В это время, Утлапа пришёл посмотреть победили ли его войны волка. Когда он увидел безжизненно лежащего на земле Ута, окруженного защищающими его воинами, он понял, что произошло. Он выхватил свой нож и бросился вперед, убить Ута прежде, чем он вернётся в своё тело.

    - Предатель, - закричал он. Воины были в замешательстве. Вождь наложил запрет на путешествия в мир духов. Привилегией вождя  было решать, как наказывать тех, кто ослушался его приказа.

- Ут вернулся обратно в своё тело, но Утлапа приставил нож к его горлу и зажал рот рукой. Тело Таха Аки было сильным, а Ут уже слаб от старости. Ут не мог произнести ни слова предупреждения, прежде чем Утлапа заставил его умолкнуть навеки.

   - Таха Аки видел, как дух Ута уносился вдаль, к последнему пристанищу, месту теперь навечно закрытому для Таха Аки. Он почувствовал великую ярость, такой силы он не чувствовал никогда раньше. Снова вернулся в тело большого волка, желая разорвать глотку Утлапе. Но как только он слился с волком, произошло великое волшебство.

   - Гнев Таха Аки был гневом человека. Любовь которую он испытывал к своему народу и ненависть к их угнетателю, была чересчур велика для тела волка, слишком человеческое это было чувство. Тело волка задрожало, и прямо на глазах изумленных воинов и Утлапы он превратился в человека.

   - Новый человек не был похож на тело Таха Аки. Он был намного величественней, был физическим воплощением духа вождя. Воины моментально его узнали, так как путешествовали раньше с духом Таха Аки.

   - Утлапа попытался бежать, но у Таха Аки в новом теле была сила волка. Он поймал  вора и сокрушил его дух и тело, прежде чем он смог выскочить из украденной телесной оболочки.

   - Люди возликовали, когда поняли, что произошло. Таха Аки быстро всё наладил, начал опять работать наравне со своими людьми, отправил молодых жён назад к их семьям. Единственное, что он оставил как есть, это запрет на путешествия в мир духов. Он знал, что теперь, когда все знали о возможности украсть жизнь, это было очень опасно. Воинов духов больше не существовало.

   - С этого момента, Таха Аки был больше чем просто волк или человек. Его называли Таха Аки Великий Волк, или Таха Аки Человек Дух. Он правил племенем много-много лет, и не старился. Когда угрожала опасность, он вызывал свою волчью сущность, чтобы сражаться или напугать врагов. Люди жили в мире. Таха Аки стал отцом  многих сыновей, оказалось, что некоторые из них, достигая возраста зрелости, тоже могли превращаться в волков. Это были не обычные волки, потому что они были волками духами, и отражали внутреннюю суть человека.

   - Вот почему Сэм полностью чёрный, - выдохнул Квил. – Чёрное сердце - черный мех.

Я была так увлечена историей, что возвращение в настоящее, сюда, в круг возле догорающего костра, стало почти шоком. И ещё, до меня дошло, что в этом кругу сидят праправнуки великого вождя Таха Аки.

   Огонь вспыхнул, и тысячи искр поднялись в небо, дрожа и танцуя, создавая смутно знакомые образы.

   - А твой мех, цвета шоколада, что отражает? -  прошептал Сэм в ответ. – Какой ты «сладкий»?

Билли не обратил внимания на их перепалку.

- Некоторые из его сыновей стали такими же, как Таха Аки, и больше не старели. Другие, кому не нравилось превращаться, отказывались присоединиться к людям-волкам и со временем старели. Так племя обнаружило, что те, кто отказался от своего волчьего начала могут стареть, как и все остальные люди. Таха Аки прожил жизнь равную трем жизням. После смерти двух первых жен, он женился в третий раз, и в этот раз нашёл свою подлинную духовную жену. Первых жен он тоже любил, но то было что-то другое. Он решил отказаться от своего духа волка, состариться и умереть вместе с женой.

   - Вот как магия пришла к нам, но это не конец истории…
Он посмотрел на Старого Квила Атеару, который заёрзал на своём стуле, распрямляя хрупкие плечи. Билли сделал глоток воды из бутылки и вытер лоб. Ручка Эмили не останавливалась, пока она быстро записывала в блокноте.
   - То была история про воинов духов, - начал Старый Квил высоким тенором. - А эта про то, как третья жена принесла себя в жертву.

  - Много лет спустя, после того как Таха Аки отказался от своего волчьего начала, он уже был стариком, беды начались на севере, с племенем Мака. Исчезли несколько молодых женщин их племени, и они обвинили в этом соседей волков, которых боялись, и не доверяли. Люди-волки  до сих пор могли читать мысли друг друга, находясь в волчьем обличье, точно так же, как их предки, когда покидали свои тела, находясь в мире духов. И поэтому они знали, что никого из них нельзя было обвинить. Таха Аки попытался успокоить вождя племени Мака, но он был слишком испуган. Таха Аки не хотел взвалить войну на свои плечи. Он больше не был воином, чтоб вести свой народ. Он назначил своего старшего сына-волка, Таха Ви, найти настоящего виновника, пока не началась вражда.

- Таха Ви выбрал пять воинов из своей стаи для поисков в горах, чтобы найти любые следы пропавших Мака. Они наткнулись на нечто, чего никогда раньше не чувствовали – странный, сладкий запах в лесу, который больно обжёг их носы.

   Я пододвинулась ближе к Джейкобу. Он чуть улыбнулся и приобнял меня.

   - Они не знали, какое создание оставляет такой запах, но они продолжали следовать за ним, - продолжал Старый Квил. Его дрожащий голос не имел величия голоса Билли, но его странно-пылкий, настойчивый тон всё равно завораживал. Мой пульс ускорился, когда он начал говорить быстрее.

   - Им удалось найти слабый запах человеческого присутствия и следы крови вдоль тропинки. Они были уверенны, что это был враг, которого они искали.

  - Преследование увело их далеко на север, так что Таха Ви пришлось отослать половину стаи, тех, кто помладше, обратно в гавань, чтобы доложить вождю.

  - Таха Ви и двое его братьев так и не вернулись.

  - Младшие братья пытались искать их, но нашли только тишину. Таха Аки оплакивал своих сыновей. Он жаждал отомстить за их смерть, но он был стар. Он отправился к вождю Мака в своих траурных одеждах, и рассказал ему всё, что произошло. Вождь Мака поверил его горю, и разногласия между племенами прекратились.

   - Год спустя, за одну ночь из своих домов пропали сразу две девушки племени Мака. Люди Мака позвали волков племени Квильют, те учуяли то самое сладковатое зловоние по всей деревне. Волки вышли на охоту снова.

   - Только один вернулся. Это был Яха Ута,  старший сын третьей жены Таха Аки, и самый младший в стае. Он притащил с собой нечто, чего до этого дня никто из Квильютов не видел. Странный, холодный, каменный труп, он принес его по кускам. Все кто был одной крови с Таха Аки, даже те, кто никогда не был волком, мог почувствовать пронзительную вонь, исходившую от мёртвого создания. Это и был враг племени Мака.

- Яха Ута описал всё, что произошло: он и его братья нашли существо, которое выглядело как человек, но было твёрдым как камень, с ним были дочери Мака. Одна девушка уже была мертва, лежала на земле белая и обескровленная. Другая была в руках существа, присосавшегося к её горлу. Возможно, когда они застали эту ужасающую сцену, она была ещё жива, но когда они приблизились, существо мгновенно свернуло ей шею, и бросило её безжизненное тело на землю. Его белые губы были покрыты её кровью, а глаза горели красным.

   - Яха Ута описал, какой ужасной силой и скоростью обладало существо. Один из его братьев быстро погиб, недооценив эту силу. Существо разорвало его пополам словно куклу. Яха Ута и другой его брат были более осторожны. Они действовали совместно, подступая с двух сторон, пытаясь получить преимущество. Они должны были воспользоваться всеми возможностями, которые дала им волчья сила, которых раньше даже не пробовали. Существо было твёрдое как камень и холодное как лёд. Они обнаружили, что только их клыки могут наносить ему вред. И начали по кусочкам рвать его, пока он с ними дрался.

  - Но существо быстро поняло их план, и стало препятствовать их манёврам. Оно схватило брата Яха Уты. Яха Ута заметил это и, рванул, вцепившись в глотку существу. Его клыки оторвали голову существа, но оно продолжало держать его брата.

-  Яха Ута разорвал существо на куски, терзая его в отчаянной попытке спасти брата. К сожалению, было уже поздно, но существо всё-таки было уничтожено.

- Или так они полагали. Яха Ута разложил воняющие останки, чтобы продемонстрировать  старейшинам.  Оторванная кисть  лежала рядом с каменной рукой существа. Два куска соприкоснулись, когда старейшины поворачивали их палками, чтобы рассмотреть, и ладонь потянулась к руке, пытаясь срастись с ней.

   - Напуганные этим, старейшины сожгли всё, что осталось от существа. Загрязняя воздух, поднялось огромное облако ужасной вони. Когда остался только пепел, они собрали его во множество маленьких мешочков и рассеяли их далеко друг от друга – одни в океане, одни в лесу, другие в пещерах утёса. Таха Аки повесил один мешочек на шею, чтобы знать, если существо снова когда-нибудь попытается собрать себя.

   Старый Квил замолчал и посмотрел на Билли. Билли вытянул тоненькую кожаную верёвочку, висящую на шее. На ней, был маленький мешочек, потемневший от времени. Несколько человек вздохнули от удивления. Возможно, я была одной из них.

  - Они назвали это существо Холодным или Кровопийцей, и жили в страхе ожидая, что могут появится и другие. У них остался только один защитник волк, молодой Яха Ута.

   - Им не пришлось долго ждать. Существо имело пару, ещё одну кровопийцу, она пришла к Квильютам, чтобы отмстить.

    - Легенда гласит, что Холодная Женщина была самым прекрасным созданием, которое когда-либо видели люди. Когда она пришла утром в деревню, она выглядела как богиня, спустившаяся с небес, светило солнце и от этого её белая кожа была охвачена сиянием, а волосы, спускавшиеся до колен, мерцали золотом. Лицо ее завораживало своей красотой, а тёмные глаза выделялись на фоне белой кожи. Некоторые упали на колени, чтобы поклониться ей.

   - Она спросила что-то, высоким пронзительным голосом, на языке которого никто ещё не слышал. Люди были в замешательстве, не зная как ей ответить. Среди них не было людей крови Таха Аки, кроме одного маленького мальчика. Он потянулся к маме крича, что от запаха заболел его носик. Один из старейшин стоял рядом и слышал мальчика, он понял, что пришло к ним. Он закричал людям, чтоб они разбегались. Его она убила первым.

   - Было двадцать свидетелей явления Холодной Женщины. В живых остались только двое, потому, что обезумевшая от крови, она прервалась, чтобы утолить жажду. Они побежали к Таха Аки, который был на совете с другими старейшинами, сыновьями и своей третьей женой.

   - Яха Ута превратился в волка, как только услышал новости. Он помчался один, чтобы сразится с кровопийцей. Таха Аки и его третья жена, сыновья и старейшины последовали за ним.

   - Сначала они не увидели существа, только следы её ужасного нападения. Всюду, где она проходила, лежали безжизненные тела, несколько было обескровлено. Потом они услышали крики и поспешили к гавани.

- Горстка Квильютов пыталась спастись на корабле. Она поплыла за ними словно акула, и сломала днище с невероятной силой. Когда корабль затонул, она выловила пытающихся спастись и убила их тоже.

  - Она заметила великого волка на берегу и забыла про оставшихся в воде. Поплыла к нему так быстро, что показалась размытым пятном, и вышла на берег мокрая и прекрасная, встав перед Яха Ута.  Она указала на него белым пальцем и задала ещё один вопрос на своём непонятном языке. Яха Ута ждал.

- Это был короткий бой. Она не была таким сильным воином как её спутник. Но Яха Ута был один – не было никого, чтоб отвлёк её ярость на себя.

  - Когда Яха Ута проиграл, Таха Аки взревел. Он упал на колени и превратился в древнего волка с белой головой. Волк был стар, но это был Таха Аки, Человек Дух, и ярость сделала его сильным. Бой начался снова.

    - Третья жена Таха Аки только что видела гибель своего сына. Сейчас её муж дрался не на жизнь, а на смерть, и у неё не было надежды, что он сможет победить. Она слышала всё, что говорили на совете свидетели той бойни, она слышала историю Яха Уты, о первой победе над существом, и знала, что ложная атака его брата спасла его.

  - Третья жена схватила нож, висевший на поясе у одного из ее, стоявших рядом, сыновей. Она знала, что её юные сыновья, которые ещё не стали мужчинами, не выживут после смерти отца.

   - Третья жена бросилась к Холодной женщине с выставленным вперёд острием ножа. Холодная усмехнулась, лишь слегка отвлечённая борьбой со старым волком. У неё не было страха перед слабой человеческой женщиной или перед её ножом, который даже не сможет поцарапать её кожу, она собиралась нанести смертельный удар Таха Аки.

   - И тут, третья жена сделал то, что Холодная женщина никак не могла ожидать. Она упала на колени к ногам кровопийцы и вонзила кинжал себе в сердце.

   - Кровь полилась сквозь пальцы третьей жены, брызнула на Холодную женщину. Кровопийца не смогла устоять, перед соблазном свежей крови, вытекавшей из тела третьей жены. Инстинктивно повернувшись к умирающей женщине, лишь на одну секунду отвлечённая своей жаждой.

  - И клыки Таха Аки сомкнулись на её шее.

   - Это был не конец боя, но Таха Аки теперь был не один. Наблюдая, как умирала их мать, двое младших сыновей почувствовали такой гнев, что духи их волков пробудились раньше времени. Вместе со своим отцом они прикончили существо.

  - Таха Аки больше не возвращался в племя.

- Оставшись навсегда в облике зверя, целый день он лежал возле тела своей третьей жены, и рычал на каждого, кто пытался притронуться к ней, а потом ушёл в лес и больше не возвращался.

- Неприятности с холодными с того дня стали редкостью. Сыновья Таха Аки охраняли племя, пока уже их сыновья не были достаточно взрослыми, чтобы занять их места. Никогда не было больше трёх волков в одно время. И этого было достаточно. Изредка кровопийцы попадали в эти земли, и они были застигнуты врасплох, не ожидая волков. Иногда волки погибали, но никогда в таком количестве, как в первый раз. Они научились бороться с холодными, они передавали эти знания мысленно от волка волку, от духа к духу, от отца к сыну.

    - Прошли года, и отпрыски Таха Аки больше не становились волками, достигая зрелости. Только в случае опасности, когда холодные были рядом, волки возвращались. Холодные всегда приходили по одному или в паре, и волчья стая оставалась маленькой.

   - Когда их появилось больше, целое семейство, ваш собственный, великий пра-прадед приготовился бороться с ними. Но их лидер, повел себя как человек, обратился к Эфраиму Блэку, и пообещал не причинять вреда Квильютам. Его необыкновенные жёлтые глаза свидетельствовали, что они не такие как все кровопийцы. Волков было гораздо меньше, чем холодных, и кровопийцы могли не предлагать соглашения, они и так могли победить их. Эфраим согласился. Они придерживались своих обещаний, но их присутствие заставляло число стаи расти.

   - Число волков росло, их стало столько, сколько племя ещё никогда не видело. - Сказал Старый Квил, и на одно мгновение его чёрные глаза, спрятанные в морщинах, окружавших их, остановились на мне. – Кроме, конечно же, времён Таха Аки. - сказал он вздохнув. – И теперь сыновья нашего племени снова несут это бремя, как и их отцы, несли до них.

    На какое-то время стало тихо. Живые потомки волшебства и легенд смотрели друг на друга сквозь костёр с грустью в глазах. Все, кроме одного.

    - Бремя, - сказал он тихо. – А я думаю это круто. - полная нижняя губа Квила слегка выдвинулась.

   Напротив тлеющего костра, Сэт Клирвотер смотрел с восторгом на защитников племени и кивал, соглашаясь с ним.

   Билли захохотал низко и долго, и магия казалось, растворилась в тлеющих угольках. Неожиданно, это собрание опять стал просто кругом друзей. Джаред кинул маленький камешек в Квила и все засмеялись, когда тот подскочил. Все начали болтать, шутить и дурачится, все как обычно.

   Леа Клирвотер так и не открыла глаза. И в один момент мне показалось, будто что-то сверкнуло у неё на щеке, возможно слеза, но когда я посмотрела ещё раз, ничего уже не было.

   Ни я, ни Джейкоб, не разговаривали. Он сидел неподвижно возле меня и дышал глубоко и спокойно, мне показалось, что он почти заснул.

   Мои мысли были далеко на тысячи лет назад. Я не думала про Яха Уту, или других волков, или о прекрасной Холодной женщине – я могла легко себе их представить. Нет, я думала о том, кто не был связан с магией. Я пыталась представить лицо женщины, имени которой я не знаю, которая спасла целое племя, третьей жены.

   Просто человеческая женщина, без особых способностей и силы. Физически, самая слабая и медленная, по сравнению с любым из чудовищ в этой легенде. Но она была ключом, решением. Она спасла своего мужа, своих младших сыновей, своё племя.

  Жаль, что они не помнили её имя…

   Что-то тряхнуло меня за руку.

   - Давай же, Беллс. - сказал Джейкоб мне в ухо. - Мы приехали.

   Я растерянно моргнула, потому что костёр уже исчез. Попыталась всмотреться в неожиданную темноту, пытаясь понять, где я нахожусь. Хватило минуты, чтобы осознать, что мы уже не возле утёса. Мы с Джейкобом были одни. Он все еще обнимал меня рукой, но я уже не сидела на земле.

   Как я попала в машину Джейкоба?

- Вот фигня! - выдохнула я, понимая, что заснула. –Уже поздно?  Черт побери, где этот проклятый телефон? - Я  пошарила, выворачивая карманы, но там было пусто.

   - Спокойно. Ещё даже не полночь. Я уже позвонил ему вместо тебя. – Смотри, он ждёт там.

   - Полночь? - повторила я тупо, всё ещё дезориентированная. Я уставилась в темноту, и моё сердце чуть не выпрыгнуло, когда мои глаза заметили очертание Вольво, примерно в тридцати метрах от нас. Я потянулась к ручке дверцы, чтоб выйти из машины.

   - Держи, - сказал Джейкоб, и положил маленький телефон в другую мою руку. - Телефон.

   - Ты звонил Эдварду ради меня?

   Мои глаза уже достаточно свыклись с темнотой, чтобы заметить блеснувшую улыбку Джейкоба. – Я понял, если я буду играть честно, смогу больше времени провести с тобой.

   - Спасибо Джейк. - сказала я тронутая его словами. – Действительно, спасибо тебе. И спасибо, что пригласил меня сегодня вечером. Это было… - мне не хватало слов. - Вау. Это было нечто особенное.

   - И ты даже не проснулась, чтоб посмотреть, как я проглотил корову. - засмеялся он.
– Нет, я рад, что тебе понравилось. Мне было… приятно. Что ты была там, со мной.

   Я заметила какое-то движение в темноте – что-то призрачное маячило на фоне чёрных деревьев. Прогуливаясь?
  - Мда, он не очень то терпелив, правда? - сказал Джейкоб заметив, что я отвлеклась. – Давай, иди к нему. Только возвращайся скорей, хорошо?

- Конечно, Джейк. Я обещаю, - сказала я, открывая дверцу. Холодный ветер подул в ноги, я задрожала.

  - Спи крепко, Беллс. Ни о чём не волнуйся – я буду охранять тебя сегодня.

   Я замерла, успев только одной ногой ступить на землю. – Нет, Джейк, отдохни, со мной всё будет в порядке.

  - Конечно, конечно, - сказал он скорее для того, чтоб меня успокоить, чем соглашаясь.

- Спокойной ночи, Джейк. Спасибо.

- Спокойной ночи, Белла, - прошептал он, пока я спешно удалялась в темноту.

Эдвард встретил меня на границе.

  - Белла, - сказал он с облегчением и обнял меня.

  - Привет. Извини, что так поздно. Я заснула и…

  - Я знаю. Джейкоб всё объяснил. - он направился к машине, я слегка покачнулась. – Ты устала? Я мог бы понести тебя.

  - Все в  порядке.

  - Давай отвезём тебя домой, и уложим спать. Ты хорошо провела время?

   - Да, это было потрясающе, Эдвард. Мне жаль, что ты не мог прийти. Я даже не могу описать тебе это. Отец Джейка рассказывал нам старые легенды, и это было так.... волшебно.

   - Расскажешь, после того как поспишь.

  - Все равно не смогу передать. - сказала я и широко зевнула.

  Эдвард, по-доброму, усмехнулся. Открыл дверцу, впуская меня, и пристегнул ремень безопасности.

   Рядом вспыхнул свет фар и пронесся мимо. Я помахала в след машины Джейкоба, но не поняла, заметил ли он.

  Когда я приехала, Чарли не устроил мне сцену, как я ожидала, потому что Джейкоб позвонил ему и предупредил.  Вместо того, чтобы сразу завалиться спать, я высунулась в открытое окно, ожидая появления Эдварда. Ночь была неожиданно холодной, почти зимней. Я этого совсем не заметила на ветреном утёсе, и думаю не потому, что горел костёр, а потому, что я сидела рядом с Джейкобом.

Ледяная капелька упала мне на лицо, и начался дождь.

   Было слишком темно, чтобы рассмотреть, что-то кроме покачивающихся от ветра треугольных елок. Но я всё равно напрягала зрение, пытаясь разглядеть другие очертания. Бледный силуэт, движущийся в  темноте, словно призрак, или, может быть, неясные абрис огромного волка… Мои глаза были слишком слабы, чтобы рассмотреть.

  И тут какое-то движение, прямо рядом со мной. Эдвард проскользнул в открытое окно, его руки были холоднее дождя.

  - Джейкоб там? - спросила я, задрожав, когда Эдвард обнял меня.

  - Да, где-то. А Эсме как раз на пути домой.

  Я вздохнула. - Сейчас так холодно и мокро. Это дурость.

Я задрожала снова.

Он усмехнулся. - Это только тебе холодно, Белла.

   Сегодня мне было холодно и во сне, может быть потому, что я спала в объятиях Эдварда. Мне снилась гроза, я была на улице, ветер раздувал мои волосы, слепил мне глаза. Я стояла на каменистом берегу Первого Пляжа, пытаясь узнать, что там за быстро движущиеся силуэты вдали, но едва могла различить их. Сначала, ничего не было видно, кроме белых и чёрных вспышек, приближающихся, а потом отдаляющихся. Но вдруг, словно луна вышла из облаков, я смогла увидеть всё.

  Розали, её мокрые золотые волосы ниспадали локонами до колен, ее атаковал огромный волк, морда в серебристых подпалинах, в животном я мгновенно узнала Билли Блэка.

  Я бросилась бежать, но обнаружила, что с трудом могу пошевелиться, как обычно бывает во сне. Пыталась кричать им, сказать, чтоб они остановились, но мой голос улетел с ветром, я не могла произнести ни звука. Замахала руками, пытаясь привлечь их внимание. Что-то блеснуло у меня в руке, и тут я в первый раз обратила внимание, что моя правая рука не пуста.

Я держала длинный острый клинок, древний, серебренный, покрытый коркой почерневшей крови.

  Отшвырнув нож, я резко открыла глаза в темноте своей спальни. Первое что до меня дошло, что я была не одна, я повернулась и уткнулась в грудь Эдварда, зная, что  приятный аромат его кожи прогонит любой кошмар лучше другого средства.

   - Я тебя разбудил? - прошептал он. В тишине был слышен только шелест страниц, и глухой звук - что-то упало на деревянный пол.

  - Нет, - пробормотала я, вздохнув и тая в его объятьях. – Мне приснился плохой сон.

- Хочешь рассказать мне?

- Нет. – я покачала головой. - Слишком устала. Может завтра, если вспомню.

Он ответил легким смешком.

- Хорошо, утром.

- Что ты читал, - пробормотала я, не проснувшись до конца.

- «Грозовой перевал», - сказал он.

Я сонно нахмурилась. –  Думала, ты не любишь эту книгу.

  -Ты оставила её, - прошептал он своим бархатным, приводящим меня в бессознательное состояние,  голосом.

– Кроме того…чем больше времени я провожу с тобой, тем больше человеческих эмоций у меня появляется. Я обнаружил, что симпатизирую Хитклифу, чего раньше не замечал за собой.

  - Хм. - вздохнула я.

Он тихо сказал ещё что-то, но я уже спала.

  Утро оказалось серое и спокойное. Эдвард спросил меня о моём сне, но я так и не смогла вспомнить ничего, кроме того, что мне было холодно ночью, и что я была рада найти его рядом, когда проснулась. Перед тем как отправился домой, переодеться и забрать машину, он целовал меня достаточно долго, чтобы мой пульс участился.

   Я быстро оделась, проблемы выбора одежды у меня не было. Тот, кто рылся в моей корзине с грязным бельем, весьма урезал мой гардероб. Это меня не пугало, но зато жутко раздражало.

   Уже собираясь спускаться завтракать, я заметила мое потёртое издание  «Грозового перевала», книга лежала на полу открытой, на том же месте, где ее ночью бросил Эдвард, когда вернулся на своё место рядом со мной.

  Я заинтересованно её подняла, пытаясь вспомнить, что он говорил. Что-то про симпатию к Хитклифу, больше чем к другим героям. Нет, наверно ошиблась, скорее всего, мне это приснилось.

   Слова на открытой страничке привлекли моё внимание, и я прочла. Монолог Хитклифа, я хорошо помнила этот абзац:

“В этом  видно различие между его любовью и моей: будь я на его месте, а он на  моем,  я, хоть сжигай меня самая лютая ненависть, никогда бы я  не  поднял  на  него руку. Ты смотришь недоверчиво? Да, никогда! Никогда не изгнал бы я его  из ее общества, пока ей хочется быть близ него. В тот час, когда он  стал  бы ей безразличен, я вырвал бы сердце из его груди и пил бы его кровь! Но  до тех пор - если не веришь, ты не  знаешь  меня  -  до  тех  пор  я  дал  бы
разрезать себя на куски, но не тронул бы волоска на его голове!”
(перевод Н. Вольпин)

Слова, которые привлекли моё внимание, были - «пил бы его кровь».

   Я вздрогнула.

  Да, конечно же, мне скорее всего просто приснилось, что Эдвард сказал что-то позитивное о Хитклифе. И эта страница, скорее всего не та, которую он читал. А книга могла упасть и открыться на любом месте.
   
Глава двенадцатая.
Время

- Я предвижу… - зловеще начала Элис.

Эдвард попытался пихнуть её локтем под рёбра, но она ловко увернулась.

- Отлично, - прорычала она. - Эдвард заставил меня сделать это. Но я действительно предвидела, что тебе было бы гораздо сложнее, если бы я устроила тебе сюрприз.

Мы направлялись к машине после школы, и я не имела ни малейшего понятия, о чём она говорила.

- А можно яснее? - попросила я.

- Не воспринимай всё слишком остро и никаких истерик.

- Мне уже страшно.

- Что ж, у тебя - то есть у нас всех - будет вечеринка по случаю выпускного. Ничего особенного. Ничего такого, из-за чего следовало бы волноваться. Но я видела, что ты бы переживала, если бы я сделала эту вечеринку сюрпризом - она, пританцовывая, отклонилась от Эдварда, когда тот потянулся взъерошить её волосы. - И Эдвард сказал, что я должна буду рассказать тебе. Но я обещаю, что не будет ничего особенного.

Я тяжело вздохнула.

- Есть ли смысл спорить?

- Абсолютно никакого.

- Хорошо Элис, я приду. И обещаю, что мне будет ненавистна каждая минута вечеринки.

- Вот это настрой! Кстати, мне очень понравился твой подарок. Не стоило утруждаться.

- Элис, я и не утруждалась.

- О, я знаю, но будешь.

Я в панике напрягала мозг, пытаясь вспомнить, что же такое я решила подарить ей на выпускной, что она могла увидеть.

- Удивительно, - пробормотал Эдвард. - Как кто-то такой крошечный, может так раздражать?

Элис рассмеялась. - Это талант.

- Разве вы не могли подождать ещё несколько недель, прежде чем сказать мне об этом? - спросила я недовольно.

- Теперь я буду намного дольше переживать по этому поводу.

Элис мрачно уставилась на меня.

- Белла, - произнесла она медленно. - Ты знаешь, какой сегодня день?

- Понедельник?

Она закатила глаза. - Да. Понедельник… четвертое число. - схватив меня за локоть, Элис развернула меня на пол-оборота и указала на большой желтый плакат на двери спортивного зала. Там, чёткими чёрными буквами была написана дата выпускного. Ровно через неделю.

- Сегодня четвёртое? Июня? Вы уверены?

Они промолчали. Элис с грустью покачала головой, делая вид, что расстроена, а Эдвард приподнял брови.

- Не может быть! Как это случилось? - я пыталась мысленно отсчитать дни обратно, но так и не смогла выяснить, куда ушло время.

Я чувствовала себя так, словно земля ушла у меня из под ног. Недели стресса, переживаний… каким-то образом в середине всей моей зацикленности на времени, моё время исчезло. Время, отведённое мне для того, чтобы во всём разобраться, построить планы, просто растворилось. Моё время истекло.

И я не была готова.

Не знала, как сделать это. Как попрощаться с Чарли и Рене… с Джейкобом… с моим человеческим существованием.

Я точно знала, чего я хотела, но внезапно мне стало ужасно страшно получить это.

Теоретически, я сильно, даже с нетерпением, желала обменять смертность на бессмертие. В конце концов, это была единственная возможность остаться с Эдвардом навсегда. К тому же оставался факт того, что на меня охотились известные и неизвестные нам враги. Мне не следовало рассиживаться без дела, беспомощной и восхитительно аппетитной, ожидая пока кто-нибудь из этих врагом доберётся до меня.

Теоретически, всё было так понятно.

На практике… быть человеком единственное, что я знала. Будущее по ту сторону казалось большой, тёмной пропастью, которую я не могла познать, не прыгнув в неё.

Простое осознание сегодняшней даты, которая была настолько очевидной, что должно быть я подсознательно вытесняла её из своих мыслей, заставило меня воспринять истечение срока, до которого я с нетерпением считала дни, как дату расстрела.

Непонятно как, но я осознала, что Эдвард придерживает для меня открытую дверь машины, Элис болтает о чём-то с заднего сидения, и дождь барабанит по ветровому стеклу. Казалось, что Эдвард понял - я лишь телом присутствовала здесь;  он не пытался вытащить меня из задумчивости. Или возможно он и пытался, но я не замечала.

В конце концов, мы оказались у моего дома, где Эдвард проводил меня до дивана, и уложил меня рядом с собой. Я уставилась в окно, в жидкую серую дымку и пыталась выяснить, куда ушла моя решимость. Почему теперь я паниковала? Я знала, что срок истекает. Почему же меня это пугало?

Я не знаю, сколько времени он позволил мне смотреть в окно в тишине. Но дождь уже растворялся в темноте, когда, в конечном счёте, даже для него это стало уже чересчур. Он взял моё лицо в свои холодные руки и посмотрел своими золотистыми глазами в мои.

- Может, соизволишь сказать, о чём ты думаешь? Прежде чем я сойду с ума.

Что я могла сказать ему? Что я струсила? Подходящих слов все никак не находилось.

- У тебя губы побелели. Говори, Белла.

Я глубоко выдохнула. Как же долго я задерживала дыхание?

- Дата застала меня врасплох, - прошептала я.  - Вот и всё.

Он ждал, его лицо выражало беспокойство и скептицизм.

Я попыталась объяснить:
- Я не уверена, что мне делать… Что сказать Чарли… что сказать… как… - мой голос затих.

- Это не из-за вечеринки?

Я нахмурилась.  - Нет, но спасибо, что напомнил.

Пока он пытался по моему лицу определить мои переживания, дождь становился громче.

-Ты не готова, - прошептал он.

- Я готова, - немедленно, по привычке солгала я. Он видел меня насквозь, поэтому я сделала глубокий вдох и выложила всю правду.

- Я должна быть готова.

- Ты ничего не должна.

Я знала, называя причины, что в моих глазах сейчас отражается мой страх. - Виктория, Джейн, Кай, неважно кто был в моей комнате…!

- Тем больше причин, чтобы подождать.

- Это бессмысленно, Эдвард!

Он теснее прижал свои ладони к моему лицо и начал объяснять, взвешивая и обдумывая каждое слово:
- Белла. Ни один из нас не имел выбора. Ты видишь, что из этого получилось… особенно с Розали. Мы все боролись, пытаясь смириться с тем, что нам неподвластно. Этого не должно случиться с тобой. У тебя будет выбор.

- Я уже сделала свой выбор.

- Но ты не должна проходить через это лишь потому, что над тобой нависла опасность. Мы решим все проблемы, и я позабочусь о тебе, - поклялся он. - Когда всё это закончится, и ничто не будет принуждать тебя, тогда ты сможешь присоединиться ко мне, если всё ещё будешь хотеть этого. Но не от страха. Никто тебя не заставит.

- Карлайл обещал, - пробормотала я, противореча по привычке. - После выпускного.

- Не раньше, чем ты будешь готова, - уверенно сказал Эдвард. - И уж конечно не тогда, когда тебе угрожают.

Я не ответила, не хотела спорить; Казалось, я не была уверена в своей правоте в этот момент.

- Вот видишь, - он поцеловал меня в лоб. - Не о чём волноваться.

Я выжала жалкий смешок: - Не о чём, только о грядущей гибели.

- Поверь мне.

- Я верю.

Он всё ещё смотрел на моё лицо, ожидая, когда я расслаблюсь.

- Могу я спросить тебя коё о чём? - сказала я.

- О чём угодно.

Я колебалась, кусая губу, и задала совсем не тот вопрос, который беспокоил меня:
- Что я дарю Элис на выпускной?

Он прыснул: - Ну, кажется, ты подаришь нам обоим билеты на концерт.

- Точно! - я испытала такое облегчение, что почти улыбнулась. - Концерт в Такоме. Я видела объявление в газете на прошлой неделе, и подумала, что вам понравится, судя по тому, что ты хвалил тот диск.

- Отличная идея, спасибо.

- Надеюсь, что билеты ещё не распроданы.

- Я бы уже знал об этом.

Я вздохнула.

- Есть ещё кое-что, о чём ты хотела меня спросить, - сказал он.

Я нахмурилась. – Всё-то ты знаешь.

- Я прекрасно читаю по твоему лицу, много практиковался. Спрашивай.

Я закрыла глаза, и прижалась к Эдварду, пряча лицо у него на груди. - Ты не хочешь, чтобы я стала вампиром.

- Нет, не хочу, - сказал он мягко, ожидая продолжения. - Это не вопрос, - подсказал он.

- Ну… я переживаю… почему ты не хочешь?

- Переживаешь? -  он с удивлением произнес это слово.

-Ты скажешь мне почему? Всю правду, не боясь обидеть меня?

Минуту он раздумывал.
- Если я отвечу вопрос, ты объяснишь мне, почему ты его задала?

Я кивнула, всё ещё пряча лицо.

Он сделал глубокий вдох, прежде чем ответить. - У тебя всё могло бы быть гораздо лучше, Белла. Я знаю, что ты веришь в то, что у меня есть душа, но сам я не совсем убеждён в этом, и рисковать твоей… - он медленно покачал головой. - Для меня, позволить тебе это – позволить стать тебе той, кем являюсь я, лишь-бы не потерять тебя никогда – является самым эгоистичным поступком, который я только могу себе представить. Я хочу этого больше всего на свете, для себя. Для тебя же, я хочу гораздо большего. Поддаться своему эгоизму – кажется преступлением. Это будет самая эгоистичная вещь, которую я когда-либо сделаю, даже если буду жить вечно.

- Если бы существовал какой-либо способ для меня стать человеком, ради того чтобы быть с тобой - не важно, какова была бы цена - я бы заплатил её.

Я сидела неподвижно, переваривая сказанное.

Эдвард думал, что ведёт себя эгоистично.

Я почувствовала, как улыбка появляется на моём лице.

- Значит… ты не боишься, что ты не будешь… любить меня, так же сильно, когда я стану другой – когда я не буду мягкой и тёплой, и мой запах изменится? Ты действительно хочешь быть со мной, независимо от того, какой я стану?

Он резко выдохнул. - Ты переживала из-за того, что ты мне разонравишься? - возмутился он. Но, прежде чем я смогла ответить ему, он рассмеялся. - Белла, для человека с довольно сильной интуицией, ты иногда бываешь такая тупая!

Я знала, что ему покажется это глупым, но я испытала облегчение. Если он действительно хотел быть со мной, я смогла бы пройти через остальное… как-нибудь. Слово «эгоист» вдруг показалось таким красивым.

- Я не думаю, что ты представляешь, насколько легче мне станет, Белла, - сказал он, с ноткой юмора в голосе.  - Когда мне не придётся концентрировать всё своё внимание на том, чтобы не убить тебя. Конечно, будут вещи, по которым я буду скучать. Например, это…

Он посмотрел в мои глаза и погладил мою щёку, и я почувствовала, как кровь прилила, чтобы подрумянить мою кожу. Он нежно засмеялся.

- И звук твоего сердца, - продолжил он серьёзно, но всё ещё слегка улыбаясь. - Это самый замечательный звук в моём мире. Мой слух настолько настроен на него, что готов поклясться, смогу различить его, даже находясь в километрах от тебя. Но все это не имеет значения. Вот это, - сказал он, беря моё лицо в свои руки. - Ты. Вот, что я хочу оставить. Ты всегда будешь моей Беллой, просто ты станешь немного долговечней.

Я вздохнула и позволила своим глазам закрыться от удовольствия, замирая в его руках.

- А теперь ты ответишь на мой вопрос? Всю правду, не боясь обидеть меня? - спросил он.

- Конечно, - сразу ответила я, широко открывая глаза от удивления. Что же он хочет узнать?

Он медленно проговорил: - Ты не хочешь стать моей женой.

Моё сердце остановилось, а затем бешено застучало. Холодный пот выступил на спине, а руки превратились в ледышки.

Он ждал, наблюдая за моей реакцией.

- Это не вопрос, -  в итоге прошептала я.

Он посмотрел вниз, его ресницы отбрасывали тень на скулы, убрал руки с моего лица, и взял меня за ледяную руку. Говоря, он перебирал мои пальцы.

- Я переживаю по поводу того, почему ты так чувствуешь.

Я попыталась сглотнуть.  - Это тоже не вопрос, -прошептала я.

- Пожалуйста, Белла?

- Правду? – одними губами спросила я.

- Конечно. Я смирюсь со всем, что бы это ни было.

Я глубоко вздохнула. - Ты будешь смеяться.

Он пораженно уставился мне в глаза.
- Смеяться? Не могу представить себе этого.

- Вот увидишь, - пробормотала я, а затем вздохнула. От досады, моё лицо превратилось из белого в красное.

- Ну, хорошо! Я уверена, что тебе это покажется шуткой, но это действительно так…так…так стыдно! - призналась я, и вновь спрятала своё лицо на его груди.

Возникла короткая пауза.

- Не понимаю.

Откинула голову назад, я сердито посмотрела на него, смущение заставило меня зло наброситься на него:
- Я не такая девушка, Эдвард. Не та, которая выходит замуж сразу после окончания средней школы, как какая-то деревенщина из маленького городишки, залетевшая от своего бой-френда! Что подумают люди? Ты осознаёшь, какой на дворе век? Люди не женятся просто так в восемнадцать лет! Умные, ответственные, зрелые люди так не делают! Я не мечтала об этом! Я не такая… - запал прошел и я замолчала.

Эдвард с непроницаемым видом обдумывал мой ответ.

- Это всё? - в конце концов, спросил он.

Я заморгала. - Разве этого не достаточно?

- То есть ты не…  жаждешь бессмертия больше чем меня?

А потом, хоть предполагалось, что именно у него сказанное мной вызовет смех, истерика случилась со мной.
- Эдвард! - выдохнула я, между приступами смеха.
- Вообще-то… я всегда… думала, что… ты… намного… умнее меня!

Он прижал меня к себе, и я чувствовала, что он смеялся вместе со мной.

- Эдвард, - сказала я, с небольшим усилием пытаясь говорить более чётко. – Вечность без тебя бессмысленна. Я бы не пожелала и одного дня без тебя.

- Мне полегчало, - сказал он.

- Всё же… это ничего не меняет.

- Но, хорошо разобраться во всём. И я, правда, понимаю тебя. Но мне было бы очень приятно, если бы и ты попыталась понять меня.

К тому времени я посерьезнела, поэтому  покачала головой и попыталась не хмуриться. Он гипнотизировал меня своим золотистым взглядом.

- Видишь ли, Белла, я всегда был именно таким парнем. В моём мире, я уже был мужчиной. Я не искал любви – нет, я гораздо сильнее желал стать солдатом; Я не думал ни о чём, кроме идеализированной военной славы, которую обещали будущим призывникам – но, если бы я нашёл… - он помолчал, склоняя голову на бок. - Я собирался сказать что, если бы я нашёл «кого-нибудь», но это не подходящее слово. Если бы я нашёл тебя, я не сомневаюсь и знаю, как бы я поступил.  Я был тем парнем, который, сообразив, что ты именно та, кого он искал, опустился бы на одно колено и приложил бы все усилия, чтобы добиться твоей руки. И я хотел бы быть с тобой вечно, даже если бы тогда у этого слова и не было бы такого подтекста. – он грустно улыбнулся.

Я уставилась на него широко раскрыв глаза.

- Дыши, Белла, - улыбаясь, напомнил он мне.

Я вдохнула.

- Понимаешь меня, Белла, хотя бы немножко?

И на одну секунду, я действительно увидела всё его глазами. Я увидела себя в длинной юбке и кружевной блузке с высоким воротником, с убранными в высокую прическу волосами. Я увидела Эдварда, он выглядел потрясающе в светлом костюме с букетом диких цветов в руке, сидящего рядом со мной на качелях на веранде.

Я покачала головой и сглотнула. В моей памяти как раз всплывали эпизоды из книги «Энн из зелёных крыш».

- Дело в том, Эдвард, - сказала я дрожащим голосом, избегая вопроса. - В моём сознании, «брак» и «вечность» не исключают и не подразумевают друг друга. А поскольку сейчас мы живём в моём мире, то возможно нам нужно идти в ногу со временем, если ты понимаешь, что я имею в виду.

- Но с другой стороны, -  возразил он.  - Ты скоро оставишь время позади себя. Так почему же скоротечные традиции одной местной культуры должны так сильно влиять на твоё решение?

Я поджала губы. - В чужой монастырь…?

Он посмеялся надо мной. - Ты не обязана говорить да или нет сегодня, Белла. Просто хорошо выслушать мнения обоих сторон, не так ли?

- Значит, твоё условие…?

- Всё ещё в силе. Я понимаю тебя, Белла, но если ты хочешь, чтобы именно я изменил тебя…

- Дам, дам, да-дам, - напела я свадебный марш, но получилось больше похоже на похоронный.

Время продолжало двигаться слишком быстро.

В ту ночь я не видела снов, а потом наступило утро, и окончание школы было уже на носу. Мне предстояло выучить массу всего для выпускных экзаменов, и я знала, что не выучу и половину за оставшиеся несколько дней.

Когда я спустилась к завтраку, Чарли уже не было дома. Он оставил для меня газету на столе, и я вспомнила что нужно было кое-что купить. Я надеялась, что реклама концерта ещё не прошла; Мне нужен был телефонный номер, чтобы достать эти дурацкие билеты. Теперь это уже не выглядело как подарок, потому что это был уже не сюрприз. Конечно, начнём с того, что пытаться удивить Элис, не было самой удачной идеей.

Я хотела сразу перейти к разделу развлечений, но жирный чёрный заголовок привлёк моё внимание. Я почувствовала страх, когда наклонилась поближе, чтобы прочесть статью на первой странице:

«СИЭТЛ ИСПУГАН УБИЙСТВАМИ»

Прошло меньше десяти лет, с тех пор как Сиэтл был местом охоты самого активного серийного убийцы в истории Соединённых Штатов - Гери Риджвей, убийца с Грин-Ривер, был обвинён в убийстве сорока восьми женщин.

А сейчас осаждённый Сиэтл должен столкнуться с вероятностью того, что сейчас в городе скрывается чудовище пострашнее чем маньяк.

Полиция не считает, что новый всплеск убийств и исчезновений дело рук серийного убийцы. Во всяком случае, пока. Они не могут поверить, что резню такого масштаба мог устроить один человек. Только за последние три месяца этот убийца, если конечно он действовал один, совершил тридцать девять похищений и убийств. Для сравнения, Риджвей, совершил сорок восемь убийств за двадцать один год. Если во всех этих смертях виновен один человек, тогда это окажется самым жестоким буйством серийных убийств за всю историю США.

Полиция склоняется к версии, что здесь замешана целая банда. Эта теория подкрепляется большим количеством жертв и тем фактом, что между жертвами нет ничего общего.

Все жертвы маньяков от Джека Потрошителя до Теда Банди* (Теодор Роберт Банди – известный американский серийный убийца. 24 января 1989 года был казнён на электрическом стуле в тюрьме, во Флориде), обычно похожи возрастом, полом, расой или сочетанием нескольких этих признаков. Жертвы этой криминальной волны различаются по возрасту, начиная с пятнадцатилетней отличницы Аманды Рид и заканчивая шестидесяти семилетним почтальоном на пенсии Омаром Дженксом.
Цепочка смертей включает практически равное количество женщин и мужчин, восемнадцать женщин и двадцать один мужчина. Жертвы являются представителями различных рас: белые, афро-американцы, латиноамериканцы и азиаты.

Выбор происходит наобум. Кажется, мотив состоит в том, чтобы просто убивать.

Почему же не рассмотреть версию о серийном убийце?

Почерк убийств имеет достаточно сходств, для того, чтобы исключить несвязанные преступления. Все обнаруженные жертвы были сожжены дотла, а для опознания останков понадобились данные о зубах. Предположительно для сожжения тел использовались, некие катализаторы, бензин или алкоголь, хотя до сих пор не было обнаружено никаких следов горючих веществ. От всех тел избавлялись очень не аккуратно, даже не пытаясь скрыть следы преступления.

Но самое ужасное, что на большинстве останков были обнаружены признаки жестокого насилия. Кости жертв были раздавлены и переломаны какой-то огромной силой, по мнению медицинских экспертов травмы были нанесены до наступления смерти. Учитывая состояние улик, такие заявления трудно считать на сто процентов верными.

Другое сходство, которое указывает на серийных характер убийств, заключается в следующем -  кроме самих останков, на месте преступления нет других улик. Ни единого отпечатка пальца, ни следа от протектора шин, ни одного оставленного волоса. И никто не видел преступников в момент похищения.

И сами похищения, очень сложные по уровню выполнения. Никто из жертв не был «лёгкой добычей», никто из них не был беглецом или бездомным, никто из них не был из тех, кто легко пропадет, и о ком редко заявляют, как о пропавших без вести. Жертвы исчезали из своих домов, из четырехэтажных апартаментов, из спортзалов, со свадебных торжеств. Исчезновение тридцатилетнего боксёра-любителя Роберта Уолша, возможно считать самым удивительным из всех похищений, он зашёл в кинотеатр с девушкой, через несколько минут девушка обнаружила, что его не было на своём месте. Его тело было найдено лишь через три часа в тридцати двух километрах от кинотеатра, останки нашли пожарные, которых вызвали потушить горящий мусорный контейнер.

Ещё одна закономерность присутствует в убийствах - все жертвы исчезали ночью.

И что же тревожит больше всего? Увеличение количества жертв. Шесть убийств было совершено в первый месяц, одиннадцать во второй. Двадцать два произошли только за последние десять дней. А полиция так и не подобралась ближе к тому, чтобы найти виновных, с того момента, как было найдено первое обуглившееся тело.

Улики противоречивы, детали шокирующие. Злобная новая банда или очень активный маньяк? Или что-то ещё, что полиция пока ещё даже не рассматривает как версию.

Только один вывод остаётся бесспорным: что-то ужасное разгуливает по Сиэтлу.